завладеть ее ртом. Теперь губы его стали мягкими, поцелуй – нежным, и Варя, опьяненная новыми, ни на что не похожими ощущениями, неожиданно обняла его. Костик опустился на колени, увлекая девушку за собой. Одна его рука поднялась к шее, запуталась в волосах, освобожденных упавшей косынкой, другая переместилась вперед и легла на тугую девичью грудь. Варино дыхание на мгновение прервалось.
Но вот опять послышался далекий гул, не услышанный на этот раз людьми, но не оставленный без внимания животными. С дерева сорвалась птица, взворохнув листву и, обдав ребят не успевшей еще испариться дождевой влагой. Упавшие на лицо капли в один миг отрезвили Варю. Она вскочила, одним движением оттолкнув Костика. Грудь ее тяжело вздымалась под тонким платьем, дыхание все еще сбивалось, но ум уже лихорадочно заработал. Варя искала и не могла найти ни объяснения, ни оправдания тому, что только что произошло, или могло произойти. Костик тоже молчал. Вдруг в Вариных глазах мелькнуло что-то, похожее на гнев и тут же она развернулась и бросилась бежать. Она как сквозь туман слышала голос Костика, звавшего ее, но бежала и бежала, напрямую, через луг, не разбирая тропинки и не ища ее. Когда перед глазами встали первые дома, Варя взяла чуть влево, вдоль огородов и выскочила на задворки. Здесь, в зарослях ивняка стояла старая, заржавевшая сенокосилка и Варя опустилась возле нее на землю, прижавшись раскрасневшимся лицом к ее прохладным зубьям.
Теперь мысли ее крутились с бешеной скоростью, сменяли одна другую и никак не могли остановиться.
– Что это было? Он что, решил воспользоваться мной? Или нет. Это получилось случайно. Потому что утро, и птицы, и река… Или он все-таки знал? Знал – что? Что вот уже несколько месяцев во всем ее молодом девичьем теле чувствуется какое-то странное волнение, а в голове бродят неясные мысли… Нет, не мог он ничего такого знать. Он – мальчишка. Друг. Или даже больше чем друг. А что значит больше? Больше – это значит что, ну… почти как брат. Вот именно, брат. А я? Ну как я могла это делать? Хотя ЭТО было так… необычно… и ни на что не похоже… и… приятно. Ну и что теперь с ЭТИМ делать? С чем, с ЭТИМ? И что вообще ЭТО такое?
Варя повернулась, прислонилась к косилке спиной и подтянула под себя ноги. Перед ее мысленным взором встал Костик – товарищ ее детских игр, верный друг и заступник, а теперь… тут мысли ее натыкались на непреодолимую стену и девушка никак не могла представить Костика в какой-то другой роли.
Она не знала, сколько так просидела, когда вдруг почувствовала, что щеки припекает уже полностью взошедшее солнце. Варвара вскочила на ноги: маме на работу, а Митька один. Она со всех ног припустила к дому. Слегка запыхавшись, белым мотыльком впорхнула в калитку, одним прыжком взлетела на крыльцо и распахнула дверь.
3
Мать кормила завтраком Митьку – круглолицего, белобрысого мальчугана, совершенно неожиданно появившегося в их семье три года назад.
Варя как сейчас помнила как-то глупо, по-мальчишечьи улыбающегося отца и лучившиеся внутренним светом глаза матери, когда те пригласили тринадцатилетнюю Варю «для серьезного разговора», в ходе которого