жить, тому царю и служить!» Старец сказал: «Возвратись, господин, в свою землю, полно тебе в России воевать! Если же не уйдешь из России или опять придешь в Россию и не послушаешь Божия слова, то будешь в России убит!» Сапега умилился и сказал: «Чем мне тебя одарить? Я ни здесь, ни в иных землях такого монаха крепкого и безбоязненного не видывал!» Он прислал старцу дары и запретил своим войскам вредить монастырю, а сам пошел в Переяславль.
В это время князь Михаил Скопин-Шуйский прислал к старцу за благословением. Старец послал ему благословение, крест и просфору и велел сказать: «Дерзай, и Бог поможет тебе», и под Александровской слободой князь побил Литву. Но к ней подошли подкрепления, и князь опять послал гонца к старцу; и старец опять послал ему благословение и просфору и велел сказать: «Дерзай, князь Михаил, и не бойся, Бог тебе поможет». И князь опять побил Литву. Один из его воевод прошел в лавру, а за ним и сам князь, и под Димитровой Сапега был разбит и бежал в Волоколамск, а Тушинский вор – в Калугу, где и был убит. Князь поехал в Москву, а старец послал к нему за своим крестом, и князь после этого скончался.
В это время новый игумен Симеон поднял против старца гонение и велел ему ходить в церковь, а он и по келье мог пройти только с трудом. Тогда он велел взять у него запасы. Старец послал сказать, что забыли взять кадушку с медом, и игумен взял и последнее. В тот же вечер явился старцу юноша в белом и, стоя около него и смотря на него, говорил о немилостивом поступке игумена, а потом стал невидим. Утром игумен велел выволочь старца силой из кельи; ему сломали руку и бросили, беспомощного, около церкви. Там он пролежал девять часов без движения, молясь за врагов своих.
Учеников его, Александра и Корнилия, удалили от него, но ночью Александр тайно пришел в келью и молился так: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, долго ли нам в скорби сей быть с учителем своим и терпеть от людей сих зверообразных и пьяниц? Но да будет воля Твоя!» И был ему глас от крестов: «Иди к игумену и скажи: „Зачем противишься судьбам Божиим?“» Александр пошел к игумену во время утрени, и игумен благословил старца и обоих учеников, и они возвратились в свою келью. И был ему свыше голос: «Дерзай, страдалец Мой, Я с тобой всегда, Я ждал твоего подвига, терпению твоему дивились ангелы. Теперь уже не будет на тебя гонений, но ждет тебя уготованное тебе место в Царствии Небесном!» А старец, в страхе и трепете, со слезами творил молитву и осенял себя крестным знамением.
В это время услышали враги о кончине князя Михаила Скопин-Шуйского, ободрились и подступили к Москве; а москвичи свели с престола царя Василия Иоанновича и пустили их в город. Литва опять заняла Борисоглебский монастырь и пробыла в нем недель десять. Пришел один пан к старцу и говорит: «Благослови, батько! Сапега убит по твоему слову под Москвой!» Старец сказал: «Подите вы в свою землю – и будете живы, если не пойдете, то будете убиты!» Тогда сын воеводы Каменского благословился у него идти в свою землю. За ним пришел и отец его, поклонился старцу в землю и