Париж слезам не верит. Ольга Елисеева

им тоже по пирожку. Это было роковой ошибкой – из-за угла за глупым офицером ринулась целая толпа голодных оборванцев, к которой присоединился табор голосящих мамаш, девок, старух, а за поворотом в дело вступили и плясуны с медведями. Завидев деньги, которыми прохожий расплачивался с торговкой, они уже не отставали от него и наконец загнали в лужу.

      – Поделом вам, – наставительно сказал Михаил. – Не связывайтесь с уличными. Кошелек на месте?

      Оказалось, что и портмоне давно нет. То ли беглец его выронил, то ли кому-то из цыган удалось его все-таки стянуть. Несчастный сидел, понурив голову, и подавленно взирал на свои грязные сапоги.

      – А где остальные деньги?

      – В гостинице.

      – Вы оставили деньги в гостинице?

      Возмущению Михаила не было границ. Надо же быть таким остолопом!

      – Сударь, скажу вам прямо, – бросил он, – вы напрасно едете на Кавказ. Вы погубите себя и не принесете никакой пользы. Взгляните на дело здраво: вас ретировала толпа цыган.

      Спутник еще ниже опустил голову, но с неожиданным упрямством заявил:

      – Я хочу служить в действующей армии.

      – А я хочу отдыхать в Ницце! – рассмеялся Михаил. – Сначала поглядите, целы ли деньги.

      Они вместе явились в гостиницу. Воронцов уже считал своим долгом сопровождать недотепу-адъютанта, чтобы тот не влип в историю похуже. Так и есть, денщик сбежал с барскими капиталами. Жертва цыганского преследования осталась не только без копейки, но и без заметной части багажа.

      – У вас нет другого выхода, как возвращаться в столицу, – с облегчением констатировал поручик. – Я займу вам пятьдесят рублей, и поворачивайте, пока не поздно.

      Но его новый знакомый проявил прямо-таки древнеримскую твердость.

      – Я как-нибудь доберусь, – с отвагой обреченного заявил он. – Если надо, пойду пешком. Спасибо вам за все, прощайте.

      Михаил рассердился:

      – Да вы понимаете, куда едете? Как вы будете командовать? Кому вы там нужны?

      – Это вы не понимаете. – Адъютант отвернулся в угол комнаты, чтобы скрыть закипавшие слезы. – Я не вернусь в столицу. Лучше пойду пешком.

      – Ну ладно, – Воронцов смягчился. – Поехали вместе. У меня хватит денег.

      Ему совсем не улыбалось путешествовать в компании остзейского болвана, но не бросать же его здесь на произвол судьбы! Бог посылает товарищей.