вы считаете, это могло быть похищением с целью выкупа?
Драйза это, как будто, удивило, но он задумался.
– Не знаю. А как вы считаете?
Расбах едва заметно покачал головой.
– Мы пока не знаем. Безусловно, есть такая вероятность, – он дал Драйзу минуту, чтобы все взвесить. – Нет ли кого-нибудь, кого угодно, хотя бы из ваших деловых партнеров, кто мог бы затаить на вас обиду?
– Вы полагаете, мою внучку похитили, чтобы мне отомстить? – тот был явно шокирован.
– Это всего лишь вопрос.
Ричард Драйз не сразу опроверг эту мысль. Либо он достаточно высокого о себе мнения, подумал Расбах, либо с годами нажил себе врагов, раз всерьез рассматривает такой вариант. Наконец Драйз покачал головой.
– Нет, не могу представить никого, кто бы мог это сделать. У меня нет врагов – по крайней мере, насколько мне известно.
– Да, это маловероятно, – согласился Расбах. – Но случались и более странные вещи, – и спросил небрежно: – А какой у вас бизнес, мистер Драйз?
– Упаковка и маркировка, – он встретился с Расбахом взглядом. – Мы должны найти Кору, детектив. Она моя единственная внучка, – он опустил руку на плечо Расбаха и добавил: – Держите меня в курсе. Хорошо? – Затем достал визитку и повернулся, чтобы отойти. – Звоните в любое время. Мне важно знать, что происходит.
Секундой спустя к Расбаху подошел Дженнингс и сказал ему на ухо:
– Собаки уже здесь.
Расбах кивнул и оставил потрясенное семейство в гостиной.
Он вышел на улицу встретить кинолога. Возле дома стоял фургон с собаками. Он был знаком с кинологом, копом по фамилии Темпл. Хороший человек, знает свое дело.
– Что у нас? – спросил Темпл.
– Заявление о пропаже ребенка, прямо из кроватки, где-то после полуночи, – ответил Расбах.
Темпл серьезно кивнул. Никто не любит дела о пропавших детях.
– Всего шесть месяцев, поэтому самостоятельно передвигаться не может.
Здесь не тот случай, когда двухлетний малыш проснулся среди ночи, вышел погулять, устал и забрался в чей-нибудь сад. Будь дело в этом, они бы использовали розыскных собак, чтобы найти ребенка по запаху. Но этого младенца из дома кто-то вынес.
Расбах попросил привести собак для розыска трупов, чтобы проверить, не почуют ли они в доме или в машине, что ребенок был уже мертв. Хорошо обученные собаки чуют смерть – на одежде, на поверхностях – примерно через два-три часа после ее наступления. Химический состав тела после смерти меняется, но по прошествии времени. Если девочку убили и сразу же вывезли, собаки этого не почуют, но если после убийства она еще какое-то время оставалась в доме… стоит попробовать. Расбах понимал, что доказательства, которые он получит с помощью собак, будут бесполезны для обвинения, если они не найдут тело. Но Расбах был готов на все, чтобы собрать максимум информации. Он намерен был извлечь пользу из любого доступного орудия расследования. В погоне за правдой он никогда не отступал. Ему нужно было знать, что случилось.
Темпл кивнул:
– Приступим.
Он