известно, даже не подозревал в тот момент о надвигающемся ядерном кризисе.
В скором времени нашему обществу предстояло узнать о серьезном изменении ситуации. На самом деле это изменение уже произошло, как я узнал позднее от сотрудников экономического департамента RAND. Им было известно кое о чем, что пока не привлекало широкого внимания за пределами Министерства обороны: заявление Советского Союза от 26 августа об успешном испытании межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) большого радиуса действия. Секретная разведывательная информация, которой экономисты RAND не могли поделиться со мной, подтверждала это.
Два месяца спустя, 4 октября 1957 г., когда я вернулся в Гарвард, уже весь мир знал о «Спутнике», летающем вокруг Земли советском искусственном спутнике, который передавал сигналы «бип, бип». Соединенные Штаты оказались неспособными сразу же повторить такое техническое достижение, и это пошатнуло глобальную уверенность в техническом и научном превосходстве США. Хотя Эйзенхауэр и преуменьшал беспокойство, связанное с новым космическим объектом (если верить его публичному заявлению, то это «не вызвало у него опасений, совершенно никаких»), на деле было понятно, что американцы на континентальной части Соединенных Штатов стали уязвимыми так, как никогда за всю историю. Запустив спутник на орбиту, Советы наглядно подтвердили свои заявления двухмесячной давности о том, что у них есть межконтинентальные ракеты.
Как оказалось, в первых отчетах Project RAND в 1946-м и 1947 г. (когда Project RAND, этот своего рода зародыш корпорации RAND, был частью конструкторского отдела Douglas Aircraft Company) содержалось предложение о создании космического аппарата, который мог быть выведен на орбиту к 1952 г. В отчетах говорилось о политическом аспекте этого события: «Психологический эффект запуска спутника будет в определенной мере аналогичным испытанию атомной бомбы. Спутник покажет всем другим странам, что мы можем отправить управляемую ракету к любой точке на Земле»{37}. Но в то время генералу Кертису Лемею, отвечавшему за разработки для ВВС, высотные бомбардировщики казались более привлекательным средством устрашения других стран, чем ракеты, и на реализацию предложения не дали денег.
В то время как Соединенные Штаты пытались запустить хоть что-нибудь осенью 1957 г., русские в ноябре вывели на орбиту второй, значительно более крупный спутник с собакой по кличке Лайка на борту. Второй советский спутник нес значительно больший полезный груз. Выведенный на орбиту, как и первый спутник, межконтинентальной ракетой-носителем, он показал, что советская ракетная техника обладает достаточным тяговым усилием и точностью для доставки термоядерных боеголовок к целям на территории США через 30 минут после пуска. В следующем месяце огромная аудитория зрителей наблюдала по телевизору, как американская ракета поднялась на полтора метра в воздух, а затем рухнула и взорвалась на стартовой площадке. Головная часть с миниатюрным спутником на борту отделилась и упала в близрастущий кустарник, его радиопередатчик