пылью они ломали толстую бетонную стену диспетчерской, потом выпускали сквозь пыльную дыру связку серебристых кабелей… коммутационный шкаф, должный красиво соединить все кабели в себе, был отодвинут в сторону, как ненужная мебель.
– Так это ж всё не работает! – радостно объяснил мне тощий, кивая на шкаф. – Бея страна поставляет с разных концов – в результате ничто ни на что не налазит! Без нас, пусконаладчиков, это все железо. Только мы можем гайку диаметром четыре дюйма напялить на болт диаметром в восемь дюймов. Без нас – всё металлолом!
В номере они появились ночью – и вскоре их унесла «матаня».
Писатель Попов рассказал не только об отдельно взятых одиночках, работавших днями и ночами. Однако особо тёплые чувства к автору Горин испытал от описания массового совкового психоза – энтузиазма масс по случаю пуска первого гидроагрегата. вгп видел этот «психоз» своими глазами и честно рассказал, как это было.
Берега были забиты людьми на несколько километров от плотины. Была ночь накануне решающего дня, давно намеченного планового срока, странным образом совпадающим с днём рождения Генерального секретаря, хотя нигде это официально не афишировалось: «с культом личности» слава богу, покончили!». Склоны жили. Уверен, что никакой стадион «Маракана» никогда не будет столь громаден и столь радостно возбуждён. Включение должно было произойти около полуночи – чтобы наутро, на завтрак, уже подарить Генеральному новую, самую мощную ГЭС. Все ждали – на ветру в темноте, и думали, мне кажется, не о Генеральном.
И вот по склонам грянуло «Ура!» – вверх полетели каски и матерчатые шлемы. Светящиеся буквы на станции – «Запустим в срок» – вздрогнули и загорелись снова – уже от собственного тока! Были забыты все обиды и ссоры – все были счастливы в этот миг».
Каково? Аж слеза прошибает. И повёз Валерий Попов очерк про то, что видел своими глазами в редакцию журнала.
– … Что ты здесь развёл? – Шеф поднял свои усталые глаза от моей рукописи. – Для чего я тебя посылал? (Поехал бы сам). Ты должен был нащупать проблему и о ней написать.
Отсюда, из кабинета, ему, конечно, виднее. Без проблем нельзя!
– А на хрена им проблемы? – в сердцах сказал я. – Им лучше без проблем!
Да, понял я, забирая рукопись, никогда мне не вникнуть в иезуитские тонкости комсомольской журналистики. Проблему им подавай!.. Через два месяца премию ЦК ВЛКСМ получил нашумевший очерк Романа Ветрова – что плотина, оказывается, величайшее преступление тысячелетия, и тысячи молодых брошены и обмануты на тех берегах. Я вспомнил те берега… преступлением я бы это не назвал. Вот, оказывается, как надо писать, чтобы премии получать!
Причём премию эту – за разоблачение – вручил тот же самый ЦК ВЛКСМ».
Спасибо, Валерий Георгиевич, за то, что написали про то, что видели своими глазами. Возможно, Шеф, прокатись он сам «на те берега», согласился бы, что искать проблему, там, где была налицо радость ребят в помятых