ее предкам. Хотя дело, пожалуй, было не столько в нем самом – это он прекрасно понимал – сколько в его статусе. Он был простой парень из пригорода, сын инженера, пусть и занимающего довольно высокий пост на заводе, а она – дочь дипломата, девушка, как это ни смешно звучит в наше время, из высшего общества. Однако… почему «смешно»? Вовсе не смешно. Ясмин Шахтатинская – прапраправнучка персидского принца. Настоящая потомственная принцесса. Пери из восточной сказки. Что он может ей дать? Даже если после окончания института удастся поступить в аспирантуру, защититься, а со временем, быть может, стать профессором университета, как ее дед, – достоин ли он ее?! Ведь семья Ясмин наверняка предполагает, что она сделает блестящую партию, как говорили когда-то. И в качестве этой «партии» его кандидатура, безусловно, рассматриваться не будет.
Другой на месте Влада, возможно, ударился бы в рефлексию, начал комплексовать и даже стал избегать Ясмин. Другой, но только не он. Во-первых, потому что ему была свойственна самоуверенность; во-вторых, он безоговорочно верил в свое пока еще неизвестное, но непременно блестящее будущее; и наконец, в-третьих, – ему было глубоко наплевать и на ее родственников и на все эти старомосковские условности, потому что он любил Ясмин до безумия, и не мог представить себе существование без нее. Но было еще одно качество, которое не позволяло Владу погружаться в пучину отчаяния: свойственные молодости легкомыслие и несокрушимая уверенность, что все как-нибудь само собой утрясется и сладится без его участия; просто в силу стечения обстоятельств. И это его умение без сопротивления отдаться течению жизни, которая со временем сама вынесет к нужному берегу, не раз выручало его в будущем на жизненном пути.
Моления Влада, чтобы морозы поскорее закончились, через пару недель были услышаны наверху. На улице потеплело и выглянуло зимнее солнце, даря москвичам приятные ясные деньки с легким морозцем. Ясмин тотчас ожила и даже согласилась отправиться в парк кататься на лыжах.
Он поджидал ее в вестибюле метро. И когда она возникла в дверях, в ярком лыжном костюме, цветной шапочке, волосы разметались по спине – само воплощенное солнышко, – у него перехватило дыхание, настолько прекрасна была его Ясмин.
Настроение у обоих было преотличное. Пока шли к пункту проката лыж, она смеялась и резвилась, как ребенок, кидала в него снежки, толкала в высокие сугробы. Он отвечал тем же. Взяв лыжи, углубились в зимний парк, когда-то бывший лесом, и деревья в уборе из серебряно-голубого инея перенесли их в зимнюю русскую сказку. Они понаблюдали за большим дятлом в ярко-красном берете, деловито долбившим дерево в поисках личинок; посмеялись над гонявшимися друг за другом вокруг ствола старой сосны пушистыми белками. Город остался где-то далеко позади, его звуки почти не доносились в глубину парка – и это было настоящее чудо. Зимний лес, только поскрипывает снег под лыжами – и непривычная для горожанина тишина, словно их только двое во всем мире.
Она обогнала его и пошла впереди, легко скользя по накатанной лыжне. Он шел следом,