солнца, а его белые с голубизной паруса видели еще задолго до подхода к утесу.
Торговые галеоны империи редко появлялись у берегов Польвары. Пустыми они шли, огибая Хот с севера, а в Тевирию возвращались заполненными без остановок. Но в этот раз корабль не просто сменил свой обычный курс. Он бросил якорь, чем сразу привлек пристальное внимание всех горожан.
Развевающиеся на стеньгах флаги первыми увидели рыбаки, которые вышли собирать сети еще задолго до восхода солнца. Поэтому уже на рассвете все в крупнейшем портовом городе королевства гадали, что же случилось на том корабле.
А к полудню команда галеона скинула две гребные шлюпки, и восемь человек направились в сторону причала.
Рыбаки, торговцы и покупатели пытались разглядеть тевирийцев. Знать Польвары, именитые лорды и богатые бароны лениво вышли на балконы своих домов, чтобы увидеть гостей города. Даже мэр, так и не дождавшись донесения секретарей, распахнул ставни и впустил в прохладную комнату полуденный жар. Что же касается остальных горожан, то они вышли на стену, с интересом разглядывая две приближающиеся шлюпки.
В это же время на городской площади разыгрывалось другое представление. Там неприметный юноша лет двенадцати остановил руку возле кошелька богатого господина, забыв, увлеченный кораблем, о том, что собирался незаметно срезать толстый мешочек. Зато господин не забыл о своем богатстве. Видимо дела, которые привели его в Польвару, были намного важнее галеона и всей Тевирийской империи вместе взятых. Он резко обернулся и схватил мальчишку.
– Обокрасть меня вздумал?! – зашипел он, занося руку для удара.
Несколько людей заинтересованно посмотрели в их сторону. Мальчишка невнятно запричитал. Его тонкая рука выскользнула из захвата толстяка, и он кинулся в самую гущу толпы. Люди возмущались, когда он, пробегая мимо, едва не сбил с ног одну из благородных дам, чуть не опрокинул корзинку с сочными персиками и только чудом не врезался в целый воз с рыбой.
В торговых рядах поднялся крик. «Держи вора!» – кричал толстяк, и хотел было побежать за мальчишкой, но куда ему угнаться за юрким пареньком. Тот быстро прошмыгнул под лавками, перескочил ящик, пробежал мимо фонтана, где столпились человек сорок, и скрылся в узкой улочке между двумя двухэтажными домами. А оказавшись в тени двора, спокойно перешел на шаг и даже принялся довольно насвистывать песенку:
«Когда вернулся граф домой, любимая ждала,
Но злобная монахиня его с ума свела…»
Площадь за его спиной жила криками, беготней, цоканьем лошадей и грохотом повозок. Но стоило всего-то свернуть в сторону, как открывалось царство спокойствия и теней. Несколько минут он шел по этим улицам, а после свернул к домам у воды, быстро спустился по желтой лестнице, пройдя до самого тупика. Именно там спряталась единственная прохудившаяся зеленая дверь. Мальчишка отпер ее своим ключом и быстро поднялся на второй этаж. Но не успел он пройти в комнату, как отчетливо услышал голос сестры:
– Что за