экипажа ошарашено посмотрели на своего командира. Ху присвистнул от удивления, что Алан на самом деле не родственник, на третьем киселе, Великого, а именно – сын!
– Да! Это так! – Вспылил Беллертон. – Я его сын! Он знал о надвигающейся катастрофе! Наверное, поэтому мы полетели под командованием Его отпрыска! Нас отослали в космос для зачатия новой жизни на других планетах!
– Именно тебя послали на Луну чтобы … – Выронив последние слова, пробубнил Ху.
– Бред какой-то… – Пробурчал Кулибин.
На сей раз не выдержал уже По. Китаец посмотрел в единственное оконце шаттла, в нем как раз проплывала мертвая Земля. В его голове пронеслись тысячи картин, на которых рушился весь его мир, к которому он только начал привыкать. Все это действительно было кем-то запланировано. И смерти миллиардов людей в долгой войне. И кратковременный рассвет. И этот апокалипсис. Все! Придумано чьим-то изощренным разумом. И кто-то об этом знал – вот что было самым ужасным. Великий мог бы спасти миллионы! Да что там говорить: он может все! Если бы захотел, он бы не допустил такого. Вместо этого, он тайком от всех отправляет своего незаконнорожденного отпрыск в иную вселенную, зачинать новый беспредел.
Дома сейчас бродят толпы ходячих мертвецов, мир рушится, экипаж потерял управление… А значит, Великий этого и добивался. Причем даже их непосредственны командир, оказывается, не последняя пешка в этой партии.
Знал ли Алан о случившимся? Конечно же нет. По крайне й мере не в той степени, как следовало бы ожидать. Его удивление произошедшему было искренним. Его реакция на крушение была не сыграна. Однако, что-то он знал… Догадывался, что не спроста отправился на Луну, знал, что есть какая-то секретная миссия.
Секунда, и По уже месил Алана как только мог, со всей злостью, которую позволял его хиленький организм. Вымещая в каждом ударе ненависть миллионов, воскресших зомби. Невесомость отталкивала Беллертона все дальше и дальше к стенке, и в какой-то момент он оказался словно между молотом и наковальней.
Остальные просто наблюдали происходящее, безучастно смотря вперед себя. Не осталось никаких сил: ни душевных, ни физических, чтобы предотвратить безумное насилие. Да и связанные конечности не особо способствовали этому. Последняя капля морали слетела вместе с крохами мировоззрения, после осознания собственной обреченности.
Время уже не имело значения. Сколько фаршировал китаец своего командира, им было безразлично. Минута, две, может быть час. Они перестали следить за происходящим на корабле. Самоустранились в собственной депрессии.
Последний шлепок по плоти и По рухнул несбалансированным поплавком рядом с жертвой.
Тишина. Инженер, пользуясь случаем, наконец отцепился от кресла. Оттолкнувшись ногой от своего прежнего пристанища, Кулибин подлетел к только что затихшему По.
– Хватит жалеть себя. – Положив руку на плечо китайца, посоветовал тот. – Нам надо придумать, что