горлом. Но ничего не поделаешь, будь что будет. Если мне суждено проваляться дома с температурой в постели несколько недель, а возможно и месяцев, значит, от судьбы не уйдешь.
Тут я заметила у Ильи на костяшках правой руки ссадины.
– Илья, что случилось? – обеспокоенным голосом спросила я его.
– Не бери в голову. Пройдет.
– Вот, возьми, – чувствуя себя виноватой в повреждении руки друга, я достала пластырь из рюкзака. Подала ему. – Это моя вина.
– Спасибо, – поблагодарил Илья, взяв из моих рук пластырь и наклеивая на разбитые костяшки.
Я улыбнулась.
– Это тебе спасибо, что заступился.
– Мне не сложно. Ты же моя подруга.
– Илюха! Идешь домой? – подбежал к нам Генка.
– Иду. Варя, знакомься, это мой лучший товарищ Генка. Гена, это Варя.
– Привет! – поздоровался со мной мальчик, расплываясь в приветливой улыбке.
– Привет, – смущенно улыбнулась. – Рада познакомиться с тобой, Гена. Ладно, Илья, я домой. Увидимся.
– Подожди! Я провожу тебя. Не хочу оставлять тебя одну. Гена, сегодня иди без меня. Я провожу Варю до дома.
– Ладно.
– У тебя хороший друг, рада за тебя.
– Я тоже рад, что имею такого друга. Идем, провожу тебя. – Илья взял мой рюкзак и мы, одевшись, переговариваясь, вышли из школьного фойе в объятья разыгравшейся непогоде.
Домой пришла ровно в два. Первой моей мыслью было: лишь бы мамы не оказалось дома, и я могла спокойно, без лишних вопросов пробраться в ванную комнату, переодеться в чистое белье и принять горячую ароматную ванну.
– О, что-то ты сегодня рано, Варюша, – выглянула из гостиной мама.
– Прости, последний урок отменили, – соврала я. Мне не хотелось лгать, но я не горела желанием говорить правду о том, что меня травят в школе. Не желаю, чтобы мама переживала из-за моих проблем.
– О, боже! – вскрикнула Зоя Сергеевна, смотря на мою испачканную одежду. – Что это?! Почему ты вся в борще?
– Мамочка, все хорошо. Я пролила случайно суп, но я постираю, ты не думай!
Мама вздохнула, и я увидела, что она сделала вид, будто поверила мне, но я опустила глаза. Мне было стыдно смотреть спокойным взглядом, как могут делать это другие.
– Ладно, иди, прими ванну, а потом позвонишь Ксении Александровне. Она звонила недавно и хотела переговорить с тобой.
– Правда? Наконец-то! Ура!
После ванны, в которой просидела полчаса, я почувствовала легкость в теле. Вышла из ванной комнаты, надев махровый ярко-желтый халат и обернула голову полотенцем.
Осторожно, чтобы не поскользнуться, прошла босиком на кухню, придвинула стул и, встав на него, достала из шкафчика керамическую кружку с фиалкой. Налила воды из графина. Мучительная жажда спала, когда вода разлилась во рту, смочила пересохшее горло. Набрала номер Ксении Александровны. Послышались гудки.