на представления господина Финно? – вдруг спросила Джона.
Горластые зазывалы, яркие флаги, трубачи, канатоходцы, танцовщицы в блестках, дрессированные мартышки, леденцы на палочке, акробаты – что еще нужно для счастья пятилетнему мальчику?
– Конечно. А потом ты в кондитерской на перекрестке Ковровщиков с Златокузнецами покупала мне пончики с шоколадной начинкой, – облизнулся Рамман. – Идгарду они тоже очень понравились.
Джона сдержала обещание и привезла из столицы целую корзину сластей. Она потеряла на почтовой станции сундук с нарядами, порвала пальто и сломала зонтик, но подарки для детей из рук не выпустила ни на мгновение.
– Ты же знаешь, что в столице слишком много глаз и ушей. Идгарду там не место.
Спорить Рамман не стал, а просто перевел разговор на другую тему:
– Судя по твоему настроению, ты совсем заскучала. Считаешь, в Санниве уже все утихло?
Джона рухнула в мягкое кресло боком, возложив тощие длинные ноги на одну ручку, а спиной опершись на другую. Не умела она сидеть как все нормальные люди, просто не умела. Или не хотела. Нормальной же Джойана Алэйа графиня Янамари не была никогда – что правда, то правда.
– За четыре недели? В этом осином гнезде? Когда никаких развлечений, кроме неудавшегося заговора, не предвидится? О нет! – ухмыльнулась она. – Готова поспорить, тив[3] Херевард каждую ночь спит и видит меня в канаве со сломанной шеей.
Джона с самым мечтательным видом созерцала высокий потолок аскетично белого цвета, без лепнины и прочих излишеств. И думала, что, пожалуй, со вкусом у мальчика все хорошо, плохо другое – Рамман изрядно сэкономил на аксессуарах, прямо как истинный диллайн. Гармония есть, но нет волшебства недосказанности. Кровь берет свое, как ни крути. А ведь он даже не похож…
– Тебе не следовало связываться с этим слабовольным ублюдком Лерденом Гарби, – мрачно молвил Рамман, решив, что настало время высказаться откровенно. – От него так и несло предательством.
– Много ты понимаешь, – огрызнулась Джона.
У прожженного интригана Гарби и в самом деле совести не имелось даже в зачаточном состоянии, он не гнушался самыми подлыми приемчиками, когда речь заходила о деньгах и власти, но предателем… Нет, милый мой мальчик, предателем Гарби никогда не был. Пожалуй, Лерден оказался единственным в этом грязном, липком, вонючем болоте, которое именуется Саннивой, кому было не безразлично, что происходит с Великой Империей Синтаф. Единственным, кого интересовало еще что-то, кроме альковных приключений, карнавалов, сплетен или забавных технических новинок вроде воздушных шаров. Лерден Гарби… Щуплый, тонкокостный, черноволосый, одного с ней роста, то бишь очень и очень невысокий для мужчины. «Коротышка Гарби», так его называли светские сплетники, «очаровашка Гарби» – немногочисленные, но очень опытные любовницы, лорд Гарби – враги, причем шепотом и предварительно облизнув пересохшие от волнения губы. Джоне больше нравилось его имя. Лерден, Лерден –