а совсем для других вещей. Научить?
Я почувствовала, как меня захлестнуло горячей удушливой волной страха, гнева и стыда. Мне были отвратительны его прикосновения и намеки, но я так растерялась, что не могла пошевелиться, даже вдохнуть.
Не знаю, чем бы закончилось дело, если бы рядом не раздался тихий, но властный голос:
– Марек Кролл, отчего у меня такое чувство, будто вы должны быть совершенно в другом месте?
Марек моментально отпрянул, и все мы обернулись на голос. По коридору, сцепив руки за спиной, к нам приближался профессор Норман. Губы на его неприятном лице кривились в едва заметной усмешке, а глаза не обещали ничего хорошего.
Незнакомые студенты отступили назад, собираясь в кучку. Девушки перестали улыбаться и виновато потупили взгляд. Только Марек остался стоять на месте, не демонстрируя раскаяния.
– Стоит ли мне напомнить вам, господин Кролл, правила Орты? – вкрадчиво поинтересовался профессор Норман, делая еще несколько шагов вперед и оказываясь рядом с нами.
– Нет, профессор, – без доли смущения или испуга ответил Марек.
– Тогда почему вы все до сих пор тут стоите? Ждете, когда я назначу вам взыскание?
Только теперь Марек отошел к своим растерявшим энтузиазм приятелям, но пожелал оставить последнее слово за собой:
– Вы бы поостереглись, профессор. Не забывайте, кто мой отец.
– Вы мне угрожаете? – на лице Нормана появились искренние удивление и насмешка. – Это было бы смешно, если бы не было так грустно. Я сомневаюсь, что ваш отец поддержит вас в подобной ситуации. Это мое последнее предупреждение всей вашей компании: еще раз увижу, что кто-то из вас пристает к студентам спецкурса, назначу взыскания всем пятерым, независимо от того, кто будет присутствовать на месте. Ясно?
– Вполне, – кивнул Кролл, недобро сощурившись. – Доброго дня, профессор Норман.
– Прочь с глаз моих.
Только когда студенты скрылись из виду, я смогла выдохнуть, но меня до сих пор трясло.
– Вы в порядке? – поинтересовался у меня профессор Норман.
– Да, спасибо.
Он бросил быстрый взгляд на моих друзей, которые поднимали с пола учебники, а потом снова посмотрел на меня более внимательно. И вот парадокс: его взгляд не заставлял меня чувствовать себя «облапанной».
– Как вас зовут?
– Таня. Татьяна Ларина.
По его губам снова скользнула усмешка.
– Итак, она звалась Татьяной… – выдохнул он, продолжая меня разглядывать.
Вот так номер! Я уж надеялась, что хотя бы в этом мире больше никогда не услышу эту цитату. Профессор Норман тем временем продолжил:
– Госпожа Ларина, имейте в виду: если еще кто-то из студентов поведет себя по отношению к вам неподобающим образом, вы всегда можете пожаловаться своему куратору. Действия, подобные тем, что позволял себе господин Кролл, в Орте считаются оскорблением и заслуживают наказания.
– Буду иметь в виду, – кивнула я. – А