килограмм, закинул на плечо и потащил в сторону от барака. А когда он остановился и словно мешок с песком сбросил на землю, я больно ударился и окликнул его:
– Ты чего творишь?! Осторожней!
Бородач еле заметно улыбнулся, краешком губ обозначил реакцию на мои слова, а потом пробухтел себе под нос:
– Тебе уже без разницы.
Наклонившись к земле, богатырь дернул за выступающую из нее толстую проволоку. Она оказалась ручкой люка, который закрывал вход в яму и, приподняв его, охранник ослабил узел на моих руках и ногой толкнул тело вниз.
Я все еще был связан и беспомощен. Поэтому поджал под себя ноги и приготовился к удару об землю. Однако снизу меня подхватили чужие руки и бородач, глядя на меня сверху вниз, перевел взгляд в сторону и сказал:
– Этого пока поберегите. Он еще нужен.
– Да-да, господин, – ответил ему один из тех, кто меня поймал.
Люк закрылся, и стало темно. Я пытался снять путы, а люди, которые меня подхватили, выворачивали мои карманы, ощупывали одежду и пытались снять ботинки. Занимались этим сразу три-четыре человека, и один из них суетливо зачастил:
– Братик, кто ты? Откуда? Где поймали? С Земли? Ты с Земли, да? А как там сейчас? Что нового? А пожрать у тебя есть? А покурить? А чего это ты Старшим стал интересен? А как звать-величать? Ты только не дергайся и все будет хорошо. Мы тут мирно живем. Притерпелись. Кто-то уже давно в подвале. Вот и отдай ботиночки. Не ерепенься. Слышь? Чего молчишь? Немой что ли?
Как только я развязал руки, стал отталкивать людей, которых не видел. Какого хуя меня пытаются разуть и раздеть?! Охуели, мрази?! Но практически сразу на меня обрушился град ударов. Меня били по голове, по связанным ногам и телу. Из разбитого носа потекла юшка и, прикрывая лицо руками, я начал отползать в сторону и уперся в стену. Правое плечо выставил вперед, и оно приняло все удары, а левой дернул узел на ногах и смог его распустить.
Кто передо мной и сколько их, я не видел, глаза еще не привыкли к подвальной темноте, но противный запах давно немытых сокамерников ощущался довольно явственно. Мне это помогло и, поднявшись, я смог нанести парочку крепких ответных тычков. После чего один из нападавших прошипел:
– Не велено тебя калечить, сука, а то бы выхватил по полной и мы бы тебе жопу распечатали… Живи пока, падла, и радуйся, что ты свежий и пока еще в силе… Настанет срок, расплатишься…
Человек, который это сказал, был передо мной и я ударил на звук. Подошва ботинка впечаталась во что-то мягкое и говорливый сокамерник взвизгнул от боли.
Желающих продолжать драку больше не оказалось и сокамерники отошли. Я получил кратковременную передышку и, прижавшись к прохладной каменной стене, ждал, когда глаза привыкнут к сумраку, а заодно отметил, что у меня перестала болеть голова.
Сначала полная темнота. Спустя минуту я уже выделил световые пятна в потолке, видимо, в нем имелись трещины, через которые вниз проникали ослабленные солнечные лучи. А уже через пять минут