странной гримасой. Распознать значение этой гримасы ей пока не удавалось. Устала, как грузчик.
– А я-то при чем? Чего орете-то? Вот дорога, ступайте по ней. – Он встал к ней боком, посторонившись.
– Товарищ капитан пойдет в том направлении, – ткнула Анна пальцем в сторону трассы, забывшись настолько, что стала раздавать старшему по званию указания. – А ты пойдешь со мной! И никаких возражений! Понял?!
– Так точно, – с ядовитой ухмылкой ответил за него Бодряков и тут же, повернувшись к ним спиной, пошел по дороге в сторону трассы.
– Идем, – угрюмо скомандовала Анна.
Опустила взгляд на блузку.
Елки твою! Как будто марлевым мешком из-под побелки обернута. Как в город возвращаться?
– Идемте.
И они пошагали по заросшей травой грунтовке.
Следы от машины, даже если она и проезжала здесь в субботу, рассмотреть было невозможно. Трава стояла ровно, плотно. Никаких тебе сломанных веток по обочине. Никаких зацепившихся ниток. Лес как лес. Они успели прошагать ровно полтора километра, Аня включила шагомер на часах, когда ей позвонил по мобильнику Бодряков.
– О, связь появилась, – проговорил он.
И тут же потребовал, чтобы она стояла там, где стоит, и не сдвигалась с места.
– А то опять будешь вне зоны, – пояснил он. И тут же спросил: – Что-нибудь нашла?
– Никак нет, товарищ капитан, – проговорила девушка виноватым голосом, давая понять, что признает свою ошибку. – Следов на дороге нет. Поломанных кустов нет. Так же нет следов борьбы, волочения, и…
– Зато у меня всего этого в избытке, лейтенант, – произнес Бодряков со вздохом. – Возвращайтесь. Я уже вызвал группу.
Назад она почти бежала. Парень еле поспевал за ней. Ныл и поскуливал, что стер ногу и теперь у него кровоточит волдырь и что она могла бы проявить милосердие и остановиться хоть на пару минут. Анна его не слушала.
Еще издали она угадала среди листвы высокую крепкую фигуру Бодрякова, застывшую среди берез в метре от дороги.
– Не несись, как антилопа, Малахова, все затопчешь, – крикнул он ей и предостерегающе взмахнул рукой. – А у нас здесь труп.
– Следы насильственной смерти имеются? – пытаясь отдышаться, Анна согнулась, упираясь ладонями в колени.
– Трудно сказать, – пожал плечами капитан. – Экспертиза покажет.
– В смысле, товарищ капитан? – Она выпрямилась. Уставилась издали на Бодрякова.
Он раньше с ходу мог определить: совершил ли человек самоубийство или ему помогли умереть. И ножевые ранения мог сосчитать без эксперта. И предположить, какое из них оказалось смертельным, у него выходило почти безошибочно.
– Ты подойди, Малахова, подойди, только очень аккуратно. Вот здесь, по бровочке. – Он ткнул пальцем в низкую траву обочины и крикнул парню: – А ты стой, где стоишь. И с места не сходи. К тебе будут особые вопросы. И к тебе, и к дяде твоему.
И добавил уже тише:
– Не мешало бы ему уже появиться.
– А как? – спросила Аня, добравшись до того места,