упакованный в клеёнку с кухонного стола и наволочку, надавил на плечи и потащил назад вместе с мечтами.
– Двадцать семь, двадцать восемь… Найду Креспина…
Аста закусила губу, чтобы не закричать – острая игла справа у позвоночника вонзилась ещё глубже, хотя глубже, казалось, уже было и некуда.
– Тридцать три… скоро Рождество, а Христа распяли…
Цементная подушка стала неподъёмной, выскальзывала из пальцев и тянула обратно вниз камнем на шее утопленника. Мышцы едва не рвались и не желали ни разгибаться, ни сгибаться.
– Тридцать четыре… возраст… мне… тридцать четыре… пережила его…
Согнуться она уже не смогла. Так и осталась лежать, со свистом и всхлипами втягивая в себя воздух. Мешок под головой, казалось, превратился в монолитный кусок бетона. Сердце бешено прыгало где-то внизу живота, там, где ему было совсем не место. Однако, боль уходила. Полцентнера цемента, упорство и злость загнали её внутрь через «не могу». И теперь эта игла, пронизывающая тело насквозь, медленно растворялась, точно кусок сахара в воде. Аста не торопилась с резкими движениями. Осторожно приподняла голову, сцепила ладони на затылке.
– Тридцать пять…
Её лбу не хватило до края ванны полпальца. Она не стала насиловать себя дальше и обессиленно распласталась на полу, раскинув руки в стороны. Сейчас это был предел возможностей для её тела.
4
Полковник Каптур тяжело вздохнул. Неожиданная поездка с генералом Горбацевичем ему не нравилась. Совсем! Какая-то суматошная и бесцельная. Кружат по городу так, будто в лесу заблудились. Он давно обратил внимание на то, что и водитель, и офицер госбезопасности за толстым стеклом, разделяющим салон надвое, как-то странно себя ведут, вертят головами из стороны в сторону, словно не уверены в безопасности маршрута. Машина сопровождения шла следом, точно привязанная, едва не уткнувшись своим «кенгурятником» им в задний бампер. Передний джип изредка гукал сиреной и мигал стробоскопами, переливаясь огнями, как новогодняя ёлка.
Глава контрразведки, сидящий слева от Каптура, невозмутимо смотрел перед собой. Через десять минут полковник поёрзал на сидении и кашлянул.
– Товарищ генерал…
Горбацевич бросил на него насмешливый взгляд.
– Надо же, какой официальный?
– Случилось что, Виктор Сергеевич? – полковник постучал в тёмное дымчатое стекло. – Едем, как ждём, что вот-вот что-то произойдёт.
– Ты разработкой по «Хромому» и курьерам полностью проникся?
– Так точно.
– О несчастной судьбе своего предшественника тоже в курсе?
– Понятно… – протянул Каптур. – Опасаемся, товарищ генерал?
– Принимаем меры, – Горбацевич поморщился. – Есть у меня подозрения, что судьба Хижука кое-кого не минует и здесь.
– Что показала эта уцелевшая из его группы?
– Ничего.