возможность не вылететь с работы и не то чтобы обогатиться, но ощутимо поправить финансовое положение.
В общем, я была согласна.
Но что-то мне подсказывало, что просто так согласиться, не выдвинув никаких дополнительных условий, будет неправильно. И поэтому я ответила:
– Только если вы мне расскажете, что там у вас с нашим боссом случилось в далекие школьные годы.
Глава 8
Проблему Павла Александровича звали Карина Морозова.
У нее были огромные черные глаза, густые темные волосы и перманентный «трояк» по истории. Она училась в одиннадцатом классе той школы, где имел несчастье преподавать молодой, но очень амбициозный выпускник магистратуры.
Влюбленные ученицы – это вообще проблема для преподавателя. Юные полураспустившиеся цветочки, влюбившись, начинают упаковываться в короткие юбки, вызывающе краситься и восторженно хлопать ресницами.
Некоторые на первый взгляд кажутся безопасными – смотрят молча, рисуют там себе что-то в своих девичьих мечтах и проявляют повышенный интерес к преподаваемому предмету.
Те же, кто посмелее, переходят к активным действиям. И вот тут уже как на минном поле: шаг вправо, шаг влево – и ты летишь вверх тормашками, а где-то рядом, кувыркаясь, ухает в бездну твоя карьера.
Ответишь чересчур резко, чтобы и думать не могла о вольностях в сторону учителя – убежит в слезах, нажалуется родителям. И это в лучшем случае! В худшем – еще что-нибудь с собой сделает.
А не дашь должного отпора, начнешь мямлить и проявлять деликатность – того и гляди заработаешь обвинение в домогательствах или ворох сплетен, который за несколько дней разрастется снежным комом и вберет в себя такие подробности, что лучше бы обвинили в домогательствах.
В общем – ничего хорошего.
Красивая девочка Карина была проблемой, но не бедой. Она не писала пламенных записок, не выкладывала в Сеть «дневников», где бы делилась своими фантазиями на тему любимого преподавателя. Просто смотрела мечтательно, краснела ни с того ни с сего – и все.
Бедой стал ее поклонник. Парень по имени Никита.
Он быстро обнаружил связь между равнодушием к нему дамы сердца и ее же неравнодушием к молоденькому учителю. И почему-то решил, что проблема исчезнет сама собой, стоит ему выставить этого самого учителя в непривлекательном свете.
Мальчонка был настойчивым, и к цели своей шел весьма упорно. Так упорно, что уже через месяц этого противостояния у учителя начал нервно подергиваться глаз, а разрешенные успокоительные перестали действовать.
Наверное, эта ситуация могла разрешиться иначе. В конце концов, Павел мог перевестись в другую школу или, допустим, попасть под машину и оказаться в реанимации на долгие месяцы… Но, увы, ничего подобного не произошло. А произошло другое.
Однажды у молодого преподавателя просто сдали нервы… Что он учудил, я так и не узнала. Подробностей он мне не рассказывал, заметил лишь, что не слишком гордится своим поступком. Но зарвавшегося мальчонку поставил на место.
Я