глазами и смотрит!
– Зато я петь совсем не умею. Медведь на ухо наступил. – Ком в руках Ерофеева приобретал постепенно форму медведя.
– Слушай, как ты это делаешь?
– А я знаю? Само собой происходит. А начну задумываться, пытаться отследить процесс – сразу перестает.
– С ума сойти! Ты как сороконожка, у которой спросили, как она ходит. Хотя, наверное, ты прав. Иногда, наверное, лучше не думать. Просто идти себе вперед, куда глаза глядят, куда ноги несут…
– Куда душа просит, – негромко договорил Ерофеев.
– Мы разве не душой думаем? – усомнилась Машка.
Но Ерофеев покачал головой:
– Душой мы чувствуем. А думаем мы мозгом. Ну у кого есть, конечно.
– А у кого его слишком много?
– Тады ой! – На морде медведя расплылась клыкастая ухмылка.
Машка озадачилась: не слишком ли много у нее в голове мозгов? Навскидку получалось, что многовато. Поскольку в основном она в жизни совершает какие-то вполне разумные действия: учится, умывается, чистит зубы, в общественные часы выдает книжки в библиотеке. Но иногда, похоже, душе удается взять верх, и тогда Машка умудряется учудить такое!
Вот и сегодня. Весь день она тревожно прислушивалась к себе. Начиная с урока Макса и потом, когда они сбежали из школы, плыли сюда, разжигали костер, пели песню. Особенно когда пели песню. Все время в Машке что-то бурлило и клокотало, поднимаясь все выше, выше, грозя выплеснуться наружу. Теперь оно, похоже, почти что дошло до горла. Секунда, другая – и…
Ни с того ни с сего Машка вскочила и заорала:
– Ребяты-ы! А чего мы всё сидим, а?! А давайте-ка вместе все за холмы сгоняем! Разведаем, что там нового появилось! Поглядим, откуда эти усы растут!
Народ уставился на нее в изумлении.
– Машка, ты чего?
– Что на тебя нашло?
– У тебя как, с головой в порядке?
– Народ, Машке больше не наливаем!
Она сморщилась и надула губы.
– Ну чего вы все как эти… Пригрелись тут, точно старики.
– Да поздно уже, Маш! Давай как-нибудь в другой раз.
– Скоро ведь уже и назад пора.
– У некоторых, между прочим, уроки еще не сделаны.
– Темно, что ты там разглядишь?
– Так днем-то мы сюда по-любому не попадем, – возразила она резонно. – Ну что, всем слабо? Со мной наперегонки? До верха холма и назад? Никто не хочет? Смотрите, тогда я одна.
– Маш, а это тебе как? – Нехлюдов кивнул на столб с фонарем и надписью «Запретная зона», занозой торчащий в самом начале ведущей к холмам дороги.
– Ой, я тя умоляю! Можно подумать, из школы выходить можно было.
– Сравнила! Из школы выходить нельзя только ученикам. И то, если они без пропуска. А запретка – она для всех. Независимо от пола и возраста…
– По мне, так что в лоб, что по лбу. Окей, тогда ждите меня. Я быстро, одна нога здесь, другая там. Не вздумайте без меня уплыть! – выкрикнула она уже на бегу.
Машка во весь дух понеслась к холмам. Вперед и вверх, навстречу загадочным звездочкам. Миг – и она скрылась из глаз.
– Во