водите машину?
– Когда я куда-нибудь отправляюсь, меня везет Витторио, наш шофер.
– Вы часто выходите из дома?
– Почти каждый вечер.
– Чтобы увидеться с приятельницами?
– У меня нет приятельниц.
Мегрэ редко приходилось встречать столь отчаявшуюся и столь загадочную женщину.
– Вы ходите по магазинам?
– Магазины я ненавижу.
– Отправляетесь на прогулку в Булонский лес или еще куда-нибудь?
– Я хожу в кино.
– Каждый день?
– Почти. Если не очень устала.
Как у всех наркоманов, наступал момент, когда ей надо было подстегнуть себя, и этот момент настал. Было видно, что она много бы дала за рюмку коньяка, но комиссар ничего не мог ей предложить, хотя в шкафу у него и стояла на всякий случай бутылка. Ему стало немного жаль ее.
– Я стараюсь понять, госпожа Сабен.
– Сабен-Левек, – поправила она.
– Как вам будет угодно. Ваш муж всегда исчезал из дому достаточно надолго?
– На месяц – никогда.
– Вы это уже говорили.
– У меня предчувствие.
– Какое предчувствие?
– Я боюсь, не случилось ли с ним чего-нибудь.
– У вас есть причины так думать?
– Нет. Для предчувствия не надо причин.
– Вы говорите, что ваш муж известный нотариус.
– Точнее, известна его контора, а клиентура – из самых отборных в Париже.
– Как же он может позволять себе периодические отлучки?
– В Жераре почти ничего нет от нотариуса. Контору он унаследовал от отца, но хозяйничает там по большей части старший клерк.
– Вы, кажется, утомлены?
– Я всегда утомлена. У меня слабое здоровье.
– А у вашего мужа?
– В свои сорок восемь он ведет себя как молодой мужчина.
– Если я вас правильно понял, узнать что-нибудь о нем можно, наверное, в ночных кабаре.
– Наверное.
Мегрэ задумался. Ему казалось, что вопросы его не достигают цели, а получаемые на них ответы ничего не дают.
В какой-то момент комиссар подумал, что перед ним сумасшедшая или, во всяком случае, неврастеничка. Он достаточно перевидал их у себя в кабинете, и с большинством хлопот было не обобраться.
Речь посетительницы казалась нормальной, вразумительной, в то же время создавалось впечатление, что она не совсем адекватна реальности.
– Вы думаете, у него было с собой много денег?
– Насколько я знаю, он обычно пользовался чековой книжкой.
– Вы разговаривали об этом со старшим клерком?
– Мы не разговариваем друг с другом.
– Почему?
– Потому что года три назад муж запретил мне входить в контору.
– У него были на это причины?
– Мне об этом неизвестно.
– Отношения у вас со старшим клерком плохие, но знать-то его вы, по крайней мере, должны?
– Лёкюрёр – так его зовут – всегда смотрел на меня неодобрительно.
– Он уже работал в конторе, когда умер ваш свекор?
– Он поступил туда, когда ему было двадцать