известно лишь то, что месье Арман Ляшом счел необходимым сообщить мне по телефону, и посему я прежде всего прошу извинения за реакцию моего клиента. Попытавшись представить себя на его месте, вы его, безусловно, поймете. Я пришел сюда скорее в качестве друга, чем адвоката. Для того чтобы рассеять это недоразумение, заявляю, что Арман Ляшом очень плохо себя чувствует. Смерть его брата, бывшего душой этого дома, глубоко потрясла его, и нет ничего удивительного, что, будучи не знакомым с работой полиции, он уклонился от некоторых вопросов.
Мегрэ вздохнул, как бы набираясь терпения, и зажег потухшую трубку.
– Следовательно, я буду присутствовать по просьбе месье Ляшома при дальнейшем допросе, который вам угодно будет вести, но я настаиваю на том, чтобы мое присутствие не воспринималось как стремление данного семейства занять оборонительную позицию.
Он взглянул на следователя, затем на комиссара.
– Кого вы желаете допрашивать?
– Мадам Ляшом, – сказал Мегрэ, указывая на молодую женщину.
– Я только попрошу вас не упускать из виду, что мадам Ляшом так же глубоко потрясена, как и ее супруг.
– Мне хотелось бы допросить каждого из свидетелей в отдельности.
Арман Ляшом нахмурился. Мэтр Радель прошептал ему что-то на ухо, и тогда он наконец решился выйти из комнаты.
– Скажите, мадам, не получал ли ваш шурин в последнее время каких-либо угрожающих писем?
– Конечно нет.
– Он вам бы рассказал?
– Полагаю.
– И вам, и всем остальным членам семьи?
– Он бы сказал нам всем.
– И своим родителям тоже?
– Возможно, нет, считаясь с их преклонным возрастом.
– Следовательно, он рассказал бы об этом только вам и вашему мужу.
– Я считаю это вполне естественным.
– Отношения между обоими братьями были дружескими, родственными?
– Очень дружескими и очень родственными.
– А с вами?
– Я не понимаю, что вы хотите этим сказать.
– Какой характер носили ваши отношения с шурином?
– Простите за то, что я прерываю вас, – вмешался мэтр Радель, – но этот вопрос задан в такой форме, что может показаться тенденциозным. Я надеюсь, месье Мегрэ, что вы не имели намерения инсинуировать…
– Я ничего не инсинуирую. Я только спрашиваю, были ли отношения между мадам Ляшом и ее шурином дружескими?
– Конечно, – сказала она.
– Нежными?
– Как во всех семьях, я думаю…
– Когда вы видели его в последний раз?
– Но… сегодня утром…
– Вы хотите сказать, что сегодня утром вы видели его мертвым в его комнате?
Она кивнула.
– Когда вы его видели в последний раз живым?
– Вчера вечером.
– В котором часу?
Невольно она бросила быстрый взгляд на адвоката.
– Было приблизительно половина двенадцатого ночи.
– Где вы его видели?
– В коридоре.
– В том самом коридоре, куда выходят двери