бы все закончилось…» – переживала я.
Но мой вечер только начинался. И в последствии он запомнился мне как один из самых неприятных вечеров моей жизни.
– Верона, стой!
Злата меня настигла. На ее лице красовалась натянутая улыбка.
– Я тебе звонила, хотела поздравить. Почему ты не брала трубку? Что-то случилось? К тебе приходила Мира?
– Да. Спасибо. – сухо ответила я. – Давай поговорим потом.
Я уже собиралась направиться к столу с вишневыми тарталетками, как Злата остановила меня снова, перегородив собой путь.
– Нет, мы поговорим сейчас. Что с тобой творится, Верона? Почему ты так со мной поступаешь?
Мне надоели эти сопли и смазливые басни о том, что Злата «моя-лучшая-верная-подруга». Я прекрасно помнила – она даже в больницу не пришла меня навестить!
– Хорошо. Скажи, есть ли что-нибудь такое, что неизвестно мне?
– В смысле? – не поняла Злата.
– Ты что-то от меня скрываешь? В этом смысле.
Злата приоткрыла рот, но не издала ни звука. Глаза ее забегали. И спустя пару мгновений, она, натянув ненастоящую улыбку, снова соврала:
– Нет. Конечно, нет! Мы же лучшие подруги, я тебе все рассказываю!
– Что ж, тогда не о чем больше говорить.
Я проследовала туда, куда направлялась. Хотя, честно говоря, до закусок и еды я не добралась.
Первую половину вечера ко мне все подходили и поздравляли. Расспрашивали о том, где я купила платье. Спрашивали про то, куда я собираюсь устраиваться на работу. Сплошной допрос. И надо же быть вежливой и делать вид, как ты рада видеть их всех. Причем некоторых – впервые в своей жизни.
После поздравлений объявили танцы. На сцену вышла рок-группа «Апостол»: три парня в черной одежде, со всякими цепями, заклепками. Все в стиле Миры Темной. Один из них был блондином, другой – с красными яркими волосами, а третий был брюнетом. У красноволосого была взъерошенная прическа, он походил чем-то на морского ежа. У блондина – всего лишь небрежный хвост, причем некоторые пряди волос явно не хотели пребывать в хвостике и, поэтому выбивались и закрывали половину лица. А вот у брюнета была самая строгая прическа из всех: бережно уложенные волосы, да так, что и волосинка не торчала. Почти что как у меня, только вот мои волосы были гораздо длиннее. Я заметила у блондина в левом ухе серьгу в виде черного равностороннего треугольника. Мгновенно вспомнив слова Нереиды, я нашла знак Горы у красноволосого на кольце, а у брюнета на пряжке ремня. Кто из них кто, я припомнить не смогла.
– Мы поздравляем с днем рождения Верону Каменную! Верона, запомни этот день на всю жизнь. Восемнадцать нам исполняется лишь раз. – сказал блондин своим баритоном в черный микрофон-стойку, который, как и красноволосый, напоминал морского ежа. – А сейчас – поехали! Зажжем по полной!
Зазвучали ударные инструменты, затем вступили звуки фортепиано и еще чего-то. Красноволосый и брюнет отжигали на голографических инструментах, а блондин пел в антикварный микрофон. Хотя может он не работал, а был просто для красоты – сцены-то у нас оснащены встроенными