образом определяют, что я не коренной москвич. Но ты этим не заморачивайся, занимайся своим делом. Ведь и в Сибири свои порядки.
За разговорами о сибирском житье-бытье и о житье московском незаметно употребили полбутылки и, без сомнения, одолели бы и всю, но хозяйка озабоченно напомнила о завтрашнем важном для Андрея дне и что ему уж точно, потребуется свежая голова. Замечание было резонное.
– Стало быть, вернемся к этому процессу, как только Андрей, у тебя утрясутся первые дела – заключил Мазин и ужин на этом закончился. Гость уснул сразу же, как только добрался до отведенного ему места.
Утром рано Андрей с первыми тружениками института был уже в этом почтенном учреждении, на этот раз вполне вовремя. Успешно пройдя собеседование, он получил все нужные направления, в том числе, в общежитие и, не медля, отправился туда с напутствием после устройства быта явиться непосредственно для определения научных задач. По дороге решил, что надо уж заодно захватить из камеры хранения вещи, что и было сделано. Общежитие ничем не отличалось от массы ему подобных, даже при том, что здесь был достаточно интернациональный контингент. В том числе и в комнате, где должен был поселиться новый аспирант.
Комната была рассчитана на троих. И два постояльца были в наличии, когда сюда, постучавшись, вошёл Андрей Ребров.
Один из них, кучерявый и темноволосый, со светлой кожей, сидел за столом и что-то писал, другой, тоже кучерявый и темнокожий, делал что-то вроде утренней зарядки, чередуя глубокие приседания с элементами буги-вуги. Оба немедленно прервали свои занятия и воззрились на вошедшего. Его чемодан свидетельствовал, что зашёл он не просто так, а с вполне определёнными намерениями.
–Я к вам пришёл навеки поселиться, – скромно заявил он и представился:
– Андрей Ребров!
Протянутую для пожатия руку схватил танцор:
–Мокумба Зебе!
– Олига Хачатрян, – отрекомендовался вставший из-за стола и крепко стиснул руку гостя.
«Похоже, тут спортсмены подобрались» – решил про себя Андрей и сказал дежурное:
–Очень приятно!
Было ли очень приятно старожилам комнаты, оставалось неясным, но дальнейшая беседа носила вполне дружеский характер.
– Энтомология? – спросил Мокумба Зебе.
–Энтомология, – подтвердил новоприбывший.
– Прямокрылые? – поинтересовался Олига Хачатрян
– Прямокрылые, – заверил его Ребров, – саранча.
Хачатрян удовлетворенно кивнул головой, а Мокумба Зебе подытожил:
– Халеги. Уководитель – Петхов?
– Петров.
–Ха-аоший бой… как это? – муцик!
– Надеюсь.
– Даже не надеись: ха-аоший!
Далее Андрей Ребров принялся за своё устройство в комнате: разобрав содержимое чемодана, повесил, что нужно, в шкаф, что-то сложил в тумбочку, подумав, переложил содержимое с верхней полки на нижнюю, а с нижней – на верхнюю; небольшой запас непортящегося продовольствия – в холодильник.
– Ну,