коньяк “Луновой”! Какой аромат, какой вкус, банковская гарантия, безналичный расчёт! Ах, какой аромат и вкус! – Делец поднёс карамельное горло к губам, быстро лизнул его, прижал к ноздрям и вдохнул запах стекла. – Сорок градусов, каждый – произведение искусства, фондовая биржа! Каждый глоток – цветочный нектар, товарная биржа! Стопки у меня есть. Но сначала, – Делец вернул бутылку в дипломат и вместо неё показал тонкую пачку бланков, – подпишем контракт. Здесь, здесь, здесь, а потом и здесь, и здесь, и здесь.
Голубые искры потухли, как тухнут фары. Губная Помада оживилась и потеплела.
– Контракт на киносъёмки? – жадно спросила актриса, прижав сочно-красные руки к клубничной груди.
– Можно, – не растерялся Делец. – Вы только найдите режиссёра, который собирается снять фильм и снять вас в этом фильме, чеки, чеки, чеки!
Бездонная чернота глаз Губной Помады снова поголубела.
– Тогда какой контракт ты предлагаешь? – напряжённо поинтересовалась Фанаберия.
– На вашу субстанцию… – Делец СЕ-38 замялся, коснувшись самой пикантной части контракта, – …сущность, если угодно, сферу, концентрат.
– Воооооон!!
Делец СЕ-38 аж присел от неожиданности и просительно пролепетал:
– Здесь и здесь… подписать бы.
– Под-пи-сааать?! – задыхаясь от ярости, прохрипела Губная Помада.
Прихватив дипломат, Делец пятился к двери и жалостливо умолял:
– Я сам могу разыскать режиссёра, ничего страшного. Обозначим это дополнительным пунктом, придётся доплатить. Взаимовыгодные условия – залог здоровых рыночных отношений!
– Это режиссёры ищут меня, тупица, а не я их, дубина сине-фиолетовая! Я всем отказываю, олух! Всем, мадула гранулированная! Выметайся отсюда вместе с вонючим коньяком, тварина недоношенная!!
– Кажется, я что-то напутал, на грани банкротства, на грани, – быстро пробормотал Делец и проворно выскочил в коридор, вежливо прикрыв дверь.
Разъярённая Губная Помада махом допила огуречный рассол и закрыла совершенно поголубевшие глаза.
– Гнида парашная, падла казематная, – шипела она, – паскуда подлая.
Воста юркнул за штору, якобы протереть окно, и там, согнувшись в три погибели, беззвучно давился смехом.
В первой жил мустонец с непроизносимым именем. Авьера окрестила его Облаком. Ну как жил? Скорее находился. Скоплением сиреневого дыма под потолком постоянно парит. И только. Чистилам здесь поживиться нечем, разве пыли поглотать.
Авьера постучалась во вторую, к новичку. Она ощущала лёгкое любопытство, не более. На каких только чудиков не насмотрелась за полгода общажной службы. Кэп же старался не допускать появления опасных созданий в Общаге, заставляя новеньких проходить курс Основ Правильного Поведения.
На диване сидело хиленькое созданьице гуманоидного типа. Худенькое тельце, коротенькие ножки, длинные приподнятые руки. Кожа неприятная, то ли синяя, то ли фиолетовая, как у покойника. Голова-куб,