продолжение записи посвящено исключительно его благодарностям Провидению (вообще играющему в дневнике значительную роль) и подробному отчету о полученных ранах.
К счастью, мисс Пенелопа Хартоп, дочь генерала той же фамилии, видела всю сцену изнутри и подхватывает ее описание в письме, тоже сильно поврежденном и в конце концов дошедшем до подруги в Танбридж-Уэлсе. Мисс Пенелопа не менее щедра на выражения восторга, чем доблестный воин. «Восхитительно, – восклицает она по десять раз на странице, – дивно… совершенно невозможно передать… золотые блюда… канделябры… негры в бархатных штанах… горы мороженого… фонтаны глинтвейна… пирожные в виде судов Его Величества… лебеди в виде речных лилий… птички в золотых клетках… мужчины в алых бархатных штанах с пластронами… прически дам не меньше шести футов высотою… музыкальные шкатулки… Мистер Перегрин сказал, что я выгляжу очаровательно, передаю это тебе, мой милый друг, лишь оттого, что уверена… О! Как мне вас всех недоставало! … превосходит все, что видывали мы на Пантилах[18]… вино лилось рекой… иные господа, быть может, несколько и злоупотребили… Леди Бетти восхитительно… Бедняжка леди Бонем совершила пренеприятную оплошность, сев мимо стула. Мужчины все очень любезно… Но все глаза были прикованы… отрада взоров… все единодушны, ибо ни у кого бы недостало низости опровергать… был сам Посол. Какие ноги! Осанка!! Царственность манер!!! Как он входил! Как выходил! И эта интересность в лице… сразу чувствуешь, сама не знаешь отчего, что ему пришлось страдать! Говорят, причиною послужила дама. Бессердечное чудовище! Как! У представительницы нашего заведомо нежного пола – и такая жестокость!.. Он не женат, и половина здешних дам сходит по нему с ума… Тысячи, тысячи поцелуев Тому, Джери, Питеру и милой Мяу» (предположительно, ее кошечке).
Из газеты того времени мы узнаем, что «едва часы пробили полночь, Посол вышел на главный балкон, увешанный бесценными коврами. Шестеро турок из числа телохранителей Султана, каждый более шести футов росту, держали справа и слева от него зажженные факелы. При появлении его взвились ракеты и громкие возгласы поднялись над толпой. Посол ответил глубоким поклоном и произнес несколько благодарственных слов по-турецки, ибо ко всем совершенствам своим владеет и беглой турецкой речью. Затем сэр Адриан Скроуп в адмиральской парадной форме приблизился к Послу; Посол преклонил колено; адмирал надел высокий орден Бани ему на шею и прикрепил на грудь ему звезду; после чего другой господин из дипломатического корпуса, приблизясь церемониальным шагом, облачил его в герцогскую мантию и протянул ему на алой подушечке герцогскую корону».
В конце концов, с несравненным величием и вместе грацией, сначала склонясь в глубоком поклоне, а затем гордо распрямившись, Орландо принял золотую диадему из клубничных листов и жестом, которого ни один из его видевших вовеки не забыл, поместил ее себе на лоб. Вот тут и началось.