и, удерживая плоскогубцами, приложил к пятну. Черт, и как в древние века выдерживали пытки? Едва прикоснулся, как от боли инструмент уронил, хорошо, не на ногу. Ожог второй степени. Зато, может быть, не полезет дальше зелень проклятая.
А теперь надо думать, что делать. Кто виноват, и так ясно.
Первые желтые листья кружат над землей. Я смотрю в оптический прицел на лужайку перед инопланетным кораблем. Два месяца тренировки, все сбережения ухлопаны на оружие. Качественное, с глушителем.
Шестеро лежат на солнышке далеко друг от друга. Я смогу, не промахнусь, успею!
Две сказки пещерных времен
Круги на воде
Cолнце зацепилось рыжим пузом за дальние деревья, да так и повисло. В озерце оглушительно заорали лягушки. Бесполезные твари, брюхо большое, а лапки, где мясо сочное, – махонькие. Ну их. Зато в прибрежном иле есть вкусные корневища. Легко достать. А если постоять в воде подольше, к ногам присосутся толстенькие черные пиявки. Тоже съедобные, но потом кровь течет и больно. Ча выдрал толстое корневище, ободрал, и разлегся на песчаной проплешине. Хорошо. Безопасно. Пусть охотятся другие, для него всегда найдется еда. Лениво нащупал маленький камушек, покатал в пальцах, швырнул в воду. Бульк! Круги с легким шипением побежали и угасли у берегов. Красота!
Аргл убил олененка и волок в стойбище.
– Бульк!
Остановился, прислушался. Что такое?
– Бульк!
Выглянул осторожно из-за кустов: тощий Ча бросил камень в воду. Круги побежали. Зачем? Спросить? Нет… нельзя спрашивать. Неспособный добыть мясо – под рукой духов, мало ли что.
Аргл силен, умеет охотиться. Но плохо умеет думать. Умел бы лучше – давно стал вождем.
Старый – другое дело. Сила его ушла, но не хитрость. Травы знает: пожуешь, и живот не болит. Умеет лечить раны. Надо у него спросить.
Еще не стемнело. Ча стоял у берега, бросал камни прямо в багровую полоску от заката и смотрел на круги.
Старый смерил взглядом костлявую фигурку, похожую на громадного палочника, потом своего спутника, кряжистого и мускулистого, и изрек:
– Малое идет вглубь. Большое – вширь. Ты понял, Аргл?
Молодой охотник ничего не понял, но согласно кивнул. Тратить слова – не дело для мужчины. Всю ночь проворочался на камышовой подстилке в травяной хижине.
«Старый вождь слабеет. Сила его мала, пора ему вглубь. Я стану вождем. Нгава, бедра – моховые кочки, достанется мне. А потом мы пойдем вширь. Как круги по воде! Убьем зигов, возьмем их женщин, свиней, топоры, дротики и шкуры.»
На закате, проверив, что Ча снова у озерца, Аргл зашел к вождю в хижину.
– Пойдем, вождь! Ты должен это видеть! Ча говорит с духами воды.
– Ча? Неспособный добыть? Врешь!
– Не вру. Пойдем к озерцу. Нгава подождет.
Женщина только сердито взрыкнула, отползая вглубь хижины.
– Смотри! Малое идет вглубь, большое – вширь.
Пока вождь разглядывал из-за кустов,