полиция. За похитителями может гоняться кто угодно, например, конкуренты или же свои подельники – допустим, они начали дележ добычи раньше времени. Так годится?
– Да, так годится, – согласился диспетчер.
9
Утро судьи Осборна начиналось традиционно. После неспешного пробуждения он какое-то время еще нежился в мягкой постели, поглядывая на высокие расписные потолки в своей спальне, и только потом, собравшись с силами, поднимал грузное, хорошо откормленное и отмассажированное тело, чтобы начать водные процедуры.
Прежде жизнь судьи была куда проще. Даже достигнув высокого положения, он все еще жил как множество других граждан имперской колониальной территории и кушал примерно то же, только чуть подороже. Ездил на автомобиле примерно таком же, как и у других, но только чуть подороже. А теперешний статус предполагал еще охрану, трех секретарей и два персональных автомобиля.
Один представительский, если приходилось ездить в департамент, и другой, попроще и более проходимый, если требовалось выезжать за город, где кончались мощеные дороги и начинались грунтовые.
Несмотря на свои новые возможности, судья Осборн все еще не гнушался поездками в провинцию. Правда, это были ближайшие провинции, те, что располагались не далее двух часов езды по хорошо накатанной грунтовке.
После водных процедур судья Осборн одевался для завтрака. Для этого подходили халат, расшитые набивной вышивкой атласные штаны и мягкие туфли с загнутыми кверху носами.
Этот костюм он подсмотрел в какой-то киносказке, и он ему очень понравился.
С тех пор как у него появились почти неограниченные финансовые возможности по сравнению с его предыдущей жизнью, вместе с возможностями появились и новые желания, о которых он прежде даже не думал. Они ему и в голову не приходили.
Завтрак проходил в просторном столовом зале, где можно было с комфортом принять пищу, но для судьи Осборна этого было уже недостаточно. Ему теперь требовались утонченность, изысканность и особый комфорт. Он хотел, чтобы в углу шумел искусственный водопад, ему было необходимо слышать шелест пальм, посаженных в кадках вдоль стены и побуждаемых к шелесту специальным вентилятором.
Ему хотелось наблюдать на стенах столовой игру полутонов в гамме заката или яркие блики полудня. И для всего этого существовала специальная аппаратура, стоившая немалых денег. Но теперь эти деньги у Осборна были, причем основную часть его доходов приносило не жалованье, а высокий статус.
Еду приносил повар-мантиец. Он и готовил, и сам подавал еду на стол, выдерживая все необходимые для этого правила.
Судья любил, когда мантиец выходил в своем колпаке и белой куртке, от которой еще пахло кухней и нагретым криптопластиком, из которого изготовлялись корпуса пищевых картриджей.
Мантиец был немногословен, и это судье очень нравилось. На службе у него хватало разговоров и даже криков. Случалось, все вокруг просто орали. Так что судья ценил тишину и немногословность.
– Что у нас сегодня? – спросил он, потягивая носом.
– У