раз не поездом, а самолетом. И без охранника Николая. Тот уехал на одной из фур. На этот раз встречающая сторона прислала не личного представителя, а таксиста, который поджидал его на выходе из зеленого коридора с плакатиком в руках. Они долго ехали по городу, и у Павла была возможность поговорить на немецком языке. С удивлением обнаружил, что, пусть запинаясь, он, тем не менее, вполне может выразить любую свою мысль. И таксиста неплохо понимает. Все его объяснения о прекрасном городе. Не зря мать заставляла его заниматься, зубрить темы: все эти Arbeit, Stadt, Sport, Kultur, Museum…
В фирме, расположенной среди каких-то складов, немецкий тоже пригодился, хотя говорили на русском. Напряженно улыбающаяся во всю ширину вставных зубов, дама неопределенного возраста встретила его у входа и, представившись менеджером отдела продаж, повела в кабинет, где усадила на диван и предложила чашку черного кофе. Павел отказываться не стал, неизвестно, будет ли у него время для обеда. Выпив кофе, он взял подготовленные бумаги, составленные на двух языках, и внимательно прочитав их в русском варианте, принялся за экземпляр на немецком. Дама приподняла брови.
– Я час назад говорила с вашим руководством, с Алексеем Ивановичем. Мы никогда вас не подводить, – нервно заверила.
– Но я предпочел бы знать, что подписываю, – вежливо произнес Павел, продолжая изучать документ. Он вдруг ощутил важность момента. И ощущение своей значимости ему вдруг понравилось.
Дама пристально посмотрела на него, пожала плечами, но ничего больше не сказала. Отойдя к окну и глядя во двор, курила сигарету. После подписания документов его отвезли на склад, где он наблюдал за погрузкой коробок.
– Что внутри находится, не будете смотреть? – поинтересовался один из водителей.
– А что, надо?
Водитель неопределенно пожал плечами и отошел.
Павел смотреть не стал. Накрапывал дождь, и открывать он коробки не рискнул – еще отсыреют лекарства.
Вся погрузка отняла чуть больше часа времени. Потом шоферы пригласили его пообедать, и в тот же день караван из трех грузовиков тронулся в обратный путь.
В следующий раз, думал Павел, глядя в окно на живописные пригороды австрийской столицы, – если он, конечно, случится, этот следующий раз, мысленно перекрестился, – в следующий раз он обязательно выедет как минимум на три дня раньше. Быть в одном из самых красивых городов Европы и ничего не увидеть, нет, на такое он больше не согласен! Дождь все моросил и моросил, и то ли от дождя, то ли с непривычки долго ехать, его потянуло в сон. Да вы ложитесь, сказал шофер, заметив, что Павел зевает, дорога длинная. Павел кивнул, в самом деле, почему бы и не вздремнуть. И проспал остаток пути за спиной дальнобойщика.
На этот раз машины прибыли в город в полдень. Неверский с Бакатиным были на складе. Случайно там оказались или его поджидали?
– Как поездка? – спросили чуть ли не в один голос.
– Устал, но в целом нормально, – расправляя затекшее тело,