Великие святые: Матрона Московская, Ксения Петербургская, Серафим Саровский, Сергий Радонежский
гибели; когда было можно, святители всегда являлись миротворцами в усобицах княжеских, действуя и словом убеждения, и силой духовной власти. А прозорливый святитель Петр положил прочную основу объединению Русской земли, переселившись навсегда из Владимира, на Клязьме, в незнатный тогда городок Москву к умному и благочестивому князю Иоанну Даниловичу Калите. Этот князь стал настойчиво приводить в исполнение намеченную еще его отцом мысль объединения Русской земли и присоединял одно за другим соседние княжества к Московскому. Святитель Петр незадолго перед кончиной своей ободрил князя предсказанием о будущем величии Москвы. «Если ты, сын мой, – говорил он в духе пророчества, – успокоишь мою старость и воздвигнешь здесь храм, достойный Богоматери, то будешь славнее всех иных князей, и род твой возвеличится; кости мои останутся в сем граде, святители захотят обитать в оном, и руки его взыдут на плеща врагов наших». Иоанн исполнил завет старца митрополита, и Бог благословил успехом его начинания на пользу отечества. Москва мало-помалу стала возвышаться над другими городами, а сам Иоанн заслужил славное имя собирателя Русской земли. Через сто лет с Москвой никто уже не дерзал спорить о первенстве: она объединила под собой всю тогдашнюю Русь, и это объединение не только спасло Россию от конечного разоренья, но и помогло ей сбросить иго монгольское.
Но нелегко было удельным князьям расставаться со своей свободой. Московский князь действовал властно, иногда ничем не стесняясь, ни пред чем не останавливаясь. Даже в тех случаях, когда присоединение соседних уделов совершалось мирным путем, посредством, например, родственных союзов с Великим Князем Московским, и тогда Иоанн Данилович не задумывался распоряжаться удельными как ему хотелось. Так, он выдал своих дочерей одну за Василия Давидовича Ярославского, а другую за Константина Васильевича Ростовского и, «действуя как глава России, предписывал своим зятьям законы в собственных их областях». «Горько тогда стало городу Ростову, – со скорбию повествует летописец, – и особенно князьям его! У них отняты были всякая власть и имение, вся же честь их и слава потягнули к Москве». Послан был на Ростов в сане воеводы московский вельможа Василий, прозванием Кочева, с ним другой, по имени Мина; по прибытии в Ростов они стали действовать полновластно, притесняя жителей, так что многие ростовцы принуждены были отдавать москвичам свои имущества поневоле, за что получали только оскорбления и побои и доходили до крайней нищеты. Трудно и пересказать все, что потерпели они; дерзость московских воевод дошла до того, что они повесили вниз головой ростовского градоначальника, престарелого боярина Аверкия, поставленного еще князем Василием Константиновичем, и в таком виде оставили его на поругание… Так поступали они не только в Ростове, но и по всем волостям и селам его. Народ роптал, волновался и жаловался на эти своеволия; все говорили, что слава Ростова исчезла, что князья его лишились своей власти, что Москва