по вопросу о монополии внешней торговли.
В конце 1922 – начале 1923 г., в рамках работы над статьями «Как нам реорганизовать Рабкрин» и «Лучше меньше, да лучше!», В. И. Ленин предложил коренное реформирование системы высших партийных и государственных органов, по итогам которого центр власти должен был окончательно вернуться в Совнарком. Однако тяжелая болезнь не позволила вождю навязать товарищам по ЦК РКП(б) и его Политбюро свою волю447. Именно трио ленинских замов, реально руководившему советским правительством, пришлось отстаивать прерогативы этого самого правительства, когда вождь перестал иметь какие-либо взаимоотношения с окружающей действительностью, а потом и вовсе ушел в Историю «вечно живым» символом советской власти.
РАЗДЕЛ II. ПРАВИТЕЛЬСТВЕННАЯ АЛЬТЕРНАТИВА В ЭПОХУ «КОЛЛЕКТИВНОГО РУКОВОДСТВА»
Глава 1. «Из партийного органа» управлять «невозможно». Формирование правительственной альтернативы
Рассказывая на склоне лет позднесоветским читателям о сути внутрипартийных дискуссий 1920-х гг., А. И. Микоян констатировал: «Дискуссии эти были именно внутрипартийными, т. е. велись споры между единомышленниками в главном – т. е. между людьми, являвшимися коммунистами, целью которых было строительство нового общества. Конечно, порой некоторых так “заносило”, как, например, Троцкого (указать в этом месте кого-либо другого правоверный сторонник генерального линии партии и не мог. – С.В.), что личные амбиции на непогрешимость и правоту всегда и во всем в силу самой логики борьбы переходили грань допустимого, проявляли неподчинение решениям большинства, т. е. нарушали устав партии. Думаю, что в отношении некоторых других руководителей, включая Сталина, также можно сказать, что к идейной борьбе примешивался личный фактор, соперничество за престиж и руководящие позиции в партии. Но для громадного большинства других членов партии было ясно одно – в трудных условиях первых лет существования первого в мире социалистического государства опасность раскола партии означала опасность гибели революционных завоеваний. Вместе с тем можно понять, что многие члены партии, не имея готовых рецептов строительства социалистического общества, не видели в дискуссиях ничего удивительного, с жаром в них участвовали. Я бы даже сказал, что в ходе дискуссий рос теоретический и политический уровень коммунистов, ибо они заставляли окунаться в марксистскую литературу, сравнивать тезисы различных лидеров течений и т. д.»448
Экономическая составляющая внутрипартийных дискуссий 1920-х гг. стала предметом многочисленных исследований. Проблему поставил в полном объеме основатель большевистской партии (1922): в Советском государстве сложилось «…положение, совершенно невиданное в истории, когда у пролетариата, у революционного авангарда совершенно достаточно политической власти, а наряду с этим – государственный капитализм. Гвоздь вопроса в том, чтобы мы поняли, что это тот капитализм, который мы можем и должны допустить, который