за Колю уже свой орден получил, – язвительно сказала Екатерина Ивановна. – Императорский и царский – Белого орла!
– Каждому – свое. Он себя не представлял, а меня представил. Я тоже получил – «Анну» второй степени с короной, и этот орден тоже императорский. Для моего чина – высочайший, – умиротворяюще произнес Геннадий Иванович. И печально добавил: – Из-за болезни Тюшеньки ты и порадоваться за меня не смогла…
Тюшенькой все называли дочку Невельских, Катюшу, которая почти постоянно болела из-за отсутствия материнского молока.
Екатерина Ивановна быстро взглянула на него сразу повлажневшими глазами и дрогнувшим голосом сказала:
– Знаешь, дорогой, я, кажется, опять беременна.
– Ну, и слава богу! – только и сказал Геннадий Иванович и склонился, целуя и прижимая слегка огрубевшие ладони ее маленьких рук к своим мокрым щекам.
Майор Буссе был в отчаянии.
Нет, поначалу-то он впал в ярость. Он прибыл в Аян 25 июня, но не нашел там ни корабля, на котором должен был отправиться в Петропавловск за десантом для Сахалина, ни заготовленных для десанта срубов домов, о чем говорилось в его командировочном предписании. Начальник Аянского порта капитан-лейтенант Александр Филиппович Кашеваров, коренастый креол с широким, грубо вырубленным черноусым лицом, красновато-смуглым то ли от матери (она была алеуткой), то ли от морского загара, принимая майора с визитом, в ответ на его негодование, замешанное на лейб-гвардейском высокомерии, добродушно рассмеялся:
– Человек предполагает, а Бог располагает, любезный Николай Васильевич. Корабли ходят здесь не по петербуржским предписаниям, а по погоде, которой, как вы, должно быть, знаете, распоряжается Господь.
– Ну, хорошо, это погода, а срубы для домов тоже в ведении Господа? Я их должен доставить в Петровское вместе с десантом и снаряжением никак не позднее 1 августа.
– Срубы – дело рук человеческих. Но откуда они могли взяться, любезнейший, ежели я узнал об их заготовке только из ваших бумаг? Как можно из них понять, десант на Сахалин предложил государю граф Нессельроде. Это какой же светлый ум у нашего канцлера! – покрутил головой капитан-лейтенант. – Набрать в Камчатке сто человек крепких людей – некрепким-то там делать нечего – и на компанейском корабле отправить зимовать на дикие берега. А вот заказать для них дома – забыть!
– Да это, может, и не канцлер придумал, а какой-нибудь чиновник из его министерства, – постепенно сникая, попробовал возразить майор.
– Может быть, может быть, – охотно согласился Кашеваров. – Наши чиновники в эмпиреях витают. Они искренне считают: раз ими сказано – значит, нами уже и сделано. А то, что между сказанным и сделанным много тысяч верст, да все горами, лесами и болотами, – это в расчет не берется. – И вдруг сменил интонацию с саркастической на деловую. – Так вот, любезный Николай Васильевич, мы ждем со дня на день транспорт «Байкал» из Охотской флотилии – почему бы