же он спросил:
– И у вас есть свидетели, которые подтвердят этот бред?
– Конечно, есть, – с торжествующей ухмылкой произнес Ковун. – А вот ты опровергнуть мои слова не сможешь, козел! – последнюю фразу он произнес очень тихо, но капитан услышал и опять поморщился. Ему явно не нравилось то, что здесь происходило.
– Товарищ капитан, – обратился к нему Якушев, – все, что говорит этот человек, явная ложь. Он не представился, его напарник (кстати, а кто он?) пытался заставить меня пройти в неизвестном направлении, что было воспринято мною как попытка похищения. Я член Союза журналистов, пишу на острые темы, а потому очень часто в мой адрес поступают угрозы. Я действовал в пределах закона, ничего не нарушал…
– А кто это может подтвердить? – перебил Сергея Ковун. – Капитан, оформляй до выяснения, чего его слушать? А через час я тебе и ордер привезу, и все показания.
– Кто бы сомневался, – буркнул капитан, – извини, парень, но пока ты не сможешь опровергнуть его слова, тебя придется задержать.
– Да никаких проблем, – весело ответил Якушев. – Вы только камеру с меня снимите. А то в кутузке ее могут повредить, а штука дорогая.
– Какую камеру? – опешил капитан. Ковун выглядел не менее ошарашенным.
– На мне установлена веб-камера, – пояснил Сергей. – Замаскирована под пуговицу на куртке. А на воротнике микрофон направленного действия. Все, что здесь происходило, передавалось на компьютер моего коллеги. Так что опровергнуть слова этого оперуполномоченного, – последнее слово Сергей просто выплюнул, – я могу на раз. А еще хочу предупредить, что если установление моей личности затянется, то запись через пару часов появится в Интернете.
Сергей медленно расстегнул куртку и продемонстрировал камеру. Она действительно крепилась к куртке вместо одной из пуговиц.
– Это невозможно, – прошептал побледневший Ковун.
– Техника шагнула далеко вперед, – усмехнулся Якушев. – Неужели тебя Гриша Якорь не предупредил, что я десять лет в уголовном розыске оттрубил? Я был хорошим опером и привык прикрывать собственную задницу.
На некоторое время на стоянке установилась гробовая тишина. Наконец капитан кашлянул и хмуро поинтересовался у Сергея:
– Вы все еще настаиваете на том, что эти люди на вас напали?
Милиционер прекрасно понимал, что если Якушев сейчас полезет в бутылку, то ему придется препроводить всю компанию в отдел. А ему отчаянно этого не хотелось. Здесь явно творилось нечто далекое от его понимания. С одной стороны, он искренне сочувствовал журналисту, на которого только что чуть не повесили уголовное дело, но с другой – вмешиваться в интриги Гриши Якоря… Капитан не относил себя к людям, склонным к суициду. Все это прекрасно понимал и Якушев.
– Пусть убираются, – буркнул он и повернулся к Ковуну: – И передайте Грише, что если хочет поговорить, то вот ему моя визитка. А если попытается еще раз применить силовой вариант, да еще с привлечением прод… э-э-э…