с принципами. Услышанное ему явно не понравилось. – Вырастила вертихвостку, – обернулся он к жене. – А с тобой мы дома поговорим, – пообещал он Аньке. – Опозорила семью, а потом еще и дураками выставила? А ты, Максим, прости нас, прими соболезнования. Никаких судов и дележки квартиры не будет.
– Дима!
– Пап, ты вообще, что ли?
– А ну цыц, курицы! Я вам посужусь, – прошипел он жене и дочери. – Прости, Максим, я бы очень хотел с родителями твоими проститься. Хорошие были люди, но теперь совестно даже на кладбище появляться. – И он повернулся к двери.
– Вот я тут вещички собрала, – выкатывая в гостиную два огромных чемодана и сумку, сообщила Ирина Григорьевна. – Здесь конечно не все, шубы, сапоги и прочее не поместилось, но я обязательно в ближайшее время привезу.
– Спасибо вам, но никакой спешки нет, – поблагодарил ее, едва сдерживаясь, Дмитрий Алексеевич, было видно, что ему не терпится побеседовать с женой и дочерью. – А ну вон отсюда, и чтобы больше не смели человека беспокоить, и ключи сдайте от чужой квартиры, – прошипел он им, толкая в спины. Анька хотела было что-то возразить, но встретившись с отцом взглядом, прикусила язык.
– Спасибо, Ирина Григорьевна, – от души поблагодарил Максим, едва за Анькой с родителями закрылась дверь.
– Да что вы, Максим Сергеевич! – полным сочувствия голосом ответила Ирина Григорьевна. – Если бы я раньше знала, что тут у вас творится, я бы еще не так их встретила, а точнее, проводила. У меня у самой дочь, но все равно скажу, до чего же девки наглые и распутные пошли! Тьфу! А вы не расстраивайтесь. Беда она всегда как катализатор, всех на чистую воду выводит, и плохих и хороших. А вы молодой, красивый, найдете себе другую, получше и покрасивее.
Максим согласно кивнул. Конечно, найдет. Не из-за Аньки он так расстроился, а из-за предательства. Именно в тот единственный в жизни момент, когда ему понадобилась ее помощь, поддержка… А, да что там говорить! Плюнуть и забыть. Права домработница.
– А что, если нам попить чайку? – прервала его задумчивость Ирина Григорьевна. – Я булочек сегодня утром напекла с корицей, ваших любимых. Пойдем?
– Давайте, – с удовольствием согласился Максим. Уж лучше чаю выпить, чем коньяком наливаться в одиночестве, с горечью рассудил он.
– Знаете, – помешивая ложечкой сахар, осторожно заметила Ирина Григорьевна, – я уже многое пережила в жизни, и хорошего, и плохого, и хочу вам сказать, Максим Сергеевич, что жизнь очень милосердна. И она всегда дарит людям утешение, так или иначе, но оно приходит. Вы, конечно, никогда не забудете родителей и будете скучать по ним, но со временем боль станет не такой острой, а затем перерастет в светлую грусть. А что касается вашей личной жизни, то возможно, ваша жена оказала вам большую услугу. Пока нет детей, расстаться всегда легче. Я уверена, очень скоро все у вас наладится. Вот увидите. У хороших людей всегда все налаживается. Как в сказке. – И она улыбнулась. – Правда-правда. И бабушка ваша в это верила. Она была очень сильной женщиной. Столько интересного про себя рассказывала!