тебе вариант больше нравится?
В ответ я получил только легкую дробь падающих капель и заинтересованный взгляд Иралы, которая, похоже, снова получила какую-то новую для себя информацию с моего практически монолога. Нагнувшись и снова подцепив за воротник связанного дилера, я, распрямившись, обвел взглядом остальных соратников, которые упорно старались на меня не смотреть.
– Если вы считали меня добрым, белым и пушистым рыцарем на коне без страха и упрека, то я вас огорчу – такой я только для своих. А для всех остальных – злой черный и лысый мясник, у которого руки в крови по самые уши. Всю жизнь моей задачей было защищать невинных людей, но для этого приходится становиться вот таким кровавым мясником для всех, кто хоть подумает о том, чтобы обидеть тех, кого я защищаю.
Не дожидаясь ответа, я потащил дилера дальше, к тому месту, где допрашивал предыдущего. Напоследок бросив команду мужскому составу оттащить все препараты куда подальше и подорвать к такой-то матери. Поняли они меня или нет, я даже не поинтересовался. Как и тем, будут ли они после всего этого вообще выполнять мои команды. Но хватит с ними сюсюкаться! Пока мы исходили из того, что это игра, можно было повозиться и понянчиться. Но все поменялось, и теперь пора выгрызать себе светлое будущее в этой банке пауков.
Блин, меня вся эта ситуация прям зацепила за живое. Раньше я бы просто абстрагировался от этого всего – далеко не одно десятилетие всякие пацифисты обзывали нас мясниками, маньяками и другими «ласковыми» эпитетами. Абсолютно при этом не понимая, что для обеспечения их спокойной жизни кому-то приходится брать на себя грязную работу и, стиснув зубы, продолжать выполнять свои кровавые обязанности, даже несмотря на то, что нас ненавидит большая часть тех, для кого мы стараемся.
Я со злости пнул брошенного себе под ноги Джони, отчего тот усиленно замычал и попытался, как червяк, отползти в сторону. Я занес ногу для очередного удара, но вовремя взял себя в руки. Злость в этом деле только мешает, хотя я бы с удовольствием устроил бы сейчас тотальный геноцид некоторых личностей.
Отойдя на пару шагов, уткнулся лбом в холодную и мокрую стену, пытаясь успокоить свои расшалившиеся нервы. Как же я устал! Столько лет занимался этим говном, думал, уже всё, не увижу больше такого, и вот снова попадаю в подобную клоаку, а ведь зашел просто поразвлечься. Так, все, Волпер, соберись, не время расклеиваться, вот разберусь со своими ближайшими задачами, потом можно будет на недельку забиться куда-нибудь в уголок и поплакаться самому себе на тяжелую жизнь. А пока наматываем на кулак все свои сопли и, стиснув зубы, делаю то, что должен, не отвлекаясь на рефлексии сознания.
– Ну что, будем говорить по-хорошему? – поинтересовался я у Джони, отлипнув от стены. – Или попробуем плохой вариант, как вон с этим парнем? – кивнул я на останки водителя.
В его глазах плескался страх, перерастающий в ужас, и он очень быстро кивал головой, видно, соглашаясь на вариант «по-хорошему». Ну что же, тогда нужно доставать кляп и внимательно слушать,