те, кто говорят, что это невозможно, обладают не какой-либо частной ересью, но всеми, если это можно сказать, так как эта ересь много превосходит и покрывает все другие…» (29-е Огласительное слово).
Этот провозглашенный преподобным Симеоном принцип универсального действия Святого Духа в Церкви, преодолевающего все ограничения времени, – именно как Божественной силы, независимо от внешних обстоятельств, от той или иной эпохи, всегда способной освятить, преобразить, просветить и обожить христианина, раскрыть ему сокровеннейшие тайны Богодарованного Предания, – и должен стать для нас сегодня руководством к действию и маяком на путях нашей христианской жизни. Мы всегда призваны к одной и той же совершенной мере святости, потому что ее Источник – Один и Тот же вечный, неизменный и совершенный Бог…
Многим ошибочно кажется, что после XV столетия никакой живой святоотеческой традиции уже и нет: прежнее величие древнего христианского богословского полета мысли ушло, горение прекратилось, высокий творческий порыв иссяк, церковные писатели измельчали. И подспудно подобный взгляд возникает именно в прямой взаимосвязи с тем ложным внутренним образом восприятия действия Духа Святого в Церкви, об опасности которого писал преподобный Симеон. Многим кажется, что – вновь напомню слова преподобного Симеона – «будто нет никого в наши времена и посреди нас, могущего сохранить евангельские заповеди и стать подобным святым отцам». Такой ошибочный взгляд на бытие сегодняшней Церкви и приводит к ложному противопоставлению, с одной стороны, «великих отцов древности», а с другой – «представителей русской богословской мысли». Но чем же, спросим мы себя, личный опыт Богообщения святителя Феофана Затворника, святителя Филарета Московского, преподобного Силуана Афонского оказывается духовно менее значим, чем, например, опыт духовного делания святителя Афанасия Великого, святителя Кирилла Александрийского или того же преподобного Симеона Нового Богослова? Ведь Дух Святой в Церкви всегда – Тот же. И Церковь во все эпохи – та же: как Тело Христово, как непреходящее Тело Того, Кто с нами во все дни до скончания века (Мф. 28: 20). И это тело в равной мере составляют и древние и современные христиане: и отцы первых веков, и святые богословы последних столетий.
Так можем ли мы дерзнуть назвать, например, преподобного Силуана Афонского «преподобным Симеоном Новым Богословом нашей эпохи»? Думается, что да – исходя из высоты духовного опыта и глубины дошедших до нас богословских творений преподобного Силуана.
Именно в этом смысле мы можем, вслед за преподобным Симеоном, настаивать на существовании единой и неразрывной традиции святоотеческого Предания, на целостности и универсальности святоотеческой письменности, превосходящей любые временные ограничения и во все эпохи являющей неразрывное преемство и полноту все той же Богооткровенной Истины.
Как раз поэтому мы и не станем – на страницах этой книги – отделять, отсекать друг от друга