старуха.
– Ты вовсе не старуха, Кларетта.
– Спасибо за вежливость, Тото…
– Это не просто вежливость. Разве я, по-твоему, старик?! Я бодр, полон сил, у меня даже геморроя нет, а спина болит только, когда я бодрствую. А ты намного младше меня!
Кларетта грустно улыбнулась:
– Всего на десять лет.
– На целых десять лет, дорогая! На самом деле даже больше, чем на десять.
Сальваторе не знал, подействовали ли его слова, или Кларетта просто собралась в кучу, решив загнать неуверенную в себе невротичку поглубже, но, так или иначе, мадам пришла в себя и улыбнулась уже по-настоящему:
– Ладно, старый хрен, убедил! Я еще вполне себе – всем своим девкам могу фору дать! Кстати о девках: кого будешь в себя влюблять сегодня?
– Еще не знаю, предоставил выбор Джулио.
– Скорее всего, он отправит к тебе одну из новеньких. Вряд ли Наду – она венгерка, по-итальянски ничего, кроме слова «свободна» не знает. Тебе там поживиться будет нечем. Вторая, Лоренца, поаккуратнее с ней, Тото, очень уж легко ее обидеть. И еще, о прошлом ее особенно не спрашивай – это даже для меня было тяжело услышать.
– Хорошо, обещаю.
– Ты снова пришел с Диамантино?
Кларетта, разумеется, давно знала, кто скрывается под именем синьора Росси.
– Да.
– Ума не приложу, почему ты все время приходишь с этим бухгалтером?
– Он забавляет меня. Кроме того, именно он привел меня в «Волчицу» впервые.
– Но сейчас-то ты можешь приходить в любое время, Тото.
– Я не хочу в любое. Даже самое сладостное наслаждение многократно умножается от ожидания, Кларетта и, напротив, уменьшается от злоупотребления.
– Развратник…
– Еще какой.
Еще немного поболтав с Клареттой о мелочах, Кастеллаци вышел из столовой, кивнул Джулио и направился в двенадцатый номер. У него не было конкретных идей насчет сегодняшней ночи. Немного походив по номеру, Сальваторе решил поставить эту сцену наиболее минималистично. Он снял с прикроватной лампы абажур и перенес ее ближе к креслу, в котором планировал сидеть, благо, рядом с креслом была розетка. После этого Кастеллаци приладил абажур на лампу широким раструбом вверх так, чтобы получился импровизированный прожектор. На его удачу абажур был почти полностью светонепроницаем. Сальваторе снял с одной из подушек плотную наволочку и постарался прикрыть ею свет, выбивающийся из нижней части лампы. В общем и целом ему это удалось. Он убрал в комнате большой свет, плотно задвинул шторы, сел в кресло и взял импровизированный прожектор в руки, чтобы менять угол наклона по своему желанию.
Через некоторое время раздался аккуратный стук в дверь.
– Войдите.
Дверь отворилась и в полностью затемненную комнату кто-то вошел. Сальваторе увидел силуэт в проеме двери, но вскоре вновь воцарилась тьма.
– Есть здесь кто-нибудь?
Голос был тихим и испуганным, но достаточно приятным на слух.
– Конечно.