искренней злобы на лице.
– Извините… – растерянно пробормотал он. – Сейчас обойду…
– «Извините!» – раздраженно гавкнула женщина. – Соображать надо, патлатый!
Настроение на общение с Богом у него пропало. По пути домой Геннадий думал – почему столь часто в православных храмах попадаются такие злые и некультурные люди? Ведь это не первый случай… Конечно, можно сказать, народ у нас озлоблен и не слишком культурен. Но ведь в магазины ходит такой же народ, а с хамством там почему-то сталкиваешься реже, чем в храмах…
Не найдя для себя ответа на этот вопрос, в следующий раз Геннадий решил сходить на католическую службу, в костел на Малой Грузинской улице. Служба ему понравилась намного больше, чем у православных. Возникало подлинное ощущение радости, вознесения хвалы Господу, своего рода очищения и возвышения… А вот куда ставить свечи, Геннадий так и не нашел. Если в западных храмах обычно многорядные подсвечники расставлены в разных местах, и свечи можно взять там же самому, положив пожертвование, то здесь подсвечников не было вообще. Точнее, раньше они стояли слева от алтаря, но потом их почему-то убрали, порекомендовав ставить свечи где-то в часовне. Искать часовню он не стал. К тому же, для него все же привычнее обращаться к Богу стоя непосредственно перед образом.
И тогда Геннадий предпринял третью попытку. В один из дней после работы он снова поехал в православный храм, на этот раз в другой. Это была небольшая старая церковь, затерявшаяся среди новых офисных зданий и отеля, которые, казалось, давили ее своими стенами. Еще недавно здесь стояли домики XIX века, но их варварски снесли. Общественность и историки протестовали, однако близкие к городским властям бизнесмены оказались сильнее.
Отмахнувшись от профессиональной нищенки на входе, Геннадий осенил себя крестным знамением и вошел в храм, оказавшись в полутемной пустоте. Лишь несколько человек ставили свечи у образов. Мягкий, мерцающий свет свечей создавал таинственную атмосферу, а лики святых, словно сопровождавшие его взглядом, настраивали на возвышенный лад. Внимательно глядя по сторонам, чтобы опять на что-нибудь не наступить и не нарваться на грубость, Геннадий прошел к лотку и купил еще три свечи. У него оставались свечи с прошлого раза, тогда он не успел их поставить, но он слышал, что использование в храме свечей, купленных в другом храме, вызывало агрессию даже большую, нежели попытка пронести в ресторан купленную в магазине бутылку. Поэтому следовало действовать аккуратно. Купив свечи, он улучил момент когда никто на него не смотрел и выудив из кармана, присоединил к ним свечи с прошлого раза. Теперь риск попасться был меньше – ведь все видели, как он покупал свечи, а сколько именно – разобраться уже сложнее.
Геннадий плавно перемещался по храму, периодически крестясь и присматриваясь к образам. Наконец около одного из них он почувствовал тепло и желание остановиться, и счел это указанием внутреннего голоса. Посмотрев, он обнаружил,