стола, тоже замерли закованные в доспехи рыцари; а за главным столом, озирая залу сверху, восседали три коронованных владыки; у каждого на коленях лежал обнажённый меч, и три престарелых мудреца застыли перед ними.
Заряночка обвела взглядом зал, борясь со страхом: однако же на этом испытание не закончилось, ибо решила девушка, что следует пройти через весь зал к самому возвышению, иначе Посыльная Ладья может её не послушаться. Прямиком к возвышению и направилась посланница, минуя по пути вооружённых воинов, что восседали за продольными рядами столов, словно бы дожидаясь окончания совета. И хотя ни слова, ни даже дыхания не срывалось с мёртвых уст, шума было предостаточно, ибо в зале, как и снаружи, гулял ветер и метался от стены к стене, и под порывами его гремело и грохотало оружие, развешанное по стенам, и развевались гобелены, и эхо стонало в углах и гудело под сводом.
И вот подошла Заряночка к возвышению, и остановилась подле одного из мудрецов, и окинула взглядом королей, и дрогнула перед величием и мощью, что некогда заключены были в них. Затем отвернулась она и поглядела на пол, и ло! – там, прямо перед возвышением, на золочёных погребальных дрогах возлежала женщина; редкостной красотою отличалась она при жизни, густая волна длинных золотых волос струилась с её головы; но теперь покойница была бледнее воска, губы её побелели и щёки ввалились. Дорогие пурпурные ткани одевали стан королевы, с одной стороны обнажена была её грудь, и виднелся след, что проложила погубившая даму сталь.
Долго не сводила с неё глаз Заряночка, но вот рассудила скиталица, что ежели задержится долее среди свирепых воинов подле мёртвой женщины, очень скоро лишится она рассудка, ибо несказанный ужас, с коим доселе удавалось ей справиться, вновь овладел ею. Потому повернулась девушка, и торопливо пересекла зал, и вышла за двери, и миновала мост, и побежала лёгкой стопою вниз по каменистой тропе, тем же путём, каким пришла; и, наконец, не в силах более сделать ни шагу, она рухнула на землю в тени огромного валуна, задыхаясь, совершенно измученная; однако же бодрости духа не утратила Заряночка и сознания не потеряла, – потому, может быть, что задала задачу столь тяжёлую ногам своим.
Так лежала она, не закрывая глаз, во власти тревоги, час или около того, а затем уснула и проспала до того времени, как день стал клониться к закату, и никто чужестранку не потревожил. Затем девушка поднялась и спустилась к судну, сокрушаясь и гадая, сколько ещё подобных ужасов поджидает её на пути; и уж не везёт ли её Посыльная Ладья туда, где более не встретятся ей дети Адама, но только мёртвые призраки живущих. Ужели всё в мире вымерло с тех пор, как покинула она Остров Юных и Старых?
Как бы то ни было, ничего не оставалось делать Заряночке, кроме как сесть в ладью, и насытить её жадную душу кровью, и направить её словами заклинания. А потом, пока летела ладья вперёд и быстро сгущались сумерки, девушка оглянулась назад и словно бы увидела далёкий лес на севере и одетый дубами горный кряж, где повстречала она некогда