съели. Дрозд разлил «докторовку» по пластиковым стаканчикам и сказал древний, как мир, тост:
– За знакомство!
И началось...
Я проснулся на полу. Собственно, ни в каком другом месте я проснуться и не мог – вчера мы поснимали с панцирно-сетчатых кроватей одеяла, матрасы и подушки и устроили на полу огромный сексодром. Детали гульбы я не помнил, да и ни к чему их было вспоминать. Сначала, естественно, всё было традиционно – под тосты уничтожили первую бутылку. Что-то эта сволочь доктор туда добавляет, ну не может простое бухло так вставлять... Гадом буду. Недаром малиной пахнет. Тем не менее эти события в моей памяти остались свежи.
Как приканчивали вторую, я помнил уже смутно. Сначала вроде анекдоты рассказывали. Я это делать не умею, но и то рассказал один, теперь уже не помню даже, какой и про что. Вроде был смешной, ага. Дрозд хохотал, девки делали круглые глаза и взвизгивали. На мне повисли Наташа и Марина, а Дрозд тискался на своей кровати с Таней. После второй девчонки поскребли по сусекам и выставили бутылку чего-то мутно-серого, но нам уже было всё равно. Тут-то и потащили матрасы на пол... Помню, пели с Дроздом «Броня крепка!», пользуя при этом Марину с двух сторон, в то время как Таня и Наташа лизались поодаль. Как выяснилось, оба мы служили во времена хохляцкого конфликта в танковых, и даже вместе бились под Черниговом, и вместе успели оттуда свалить до того, как там рванули тактические ядерные... А я и не знал, подумать только. В Грузию Дрозд уже не попал – демобилизовали после контузии, а я влетел. Но это уже другой разговор.
Я попытался перевернуться, что оказалось делом сложным, ибо у меня на животе покоилась голова Наташи, а на правом плече – Марины. Рядом дрых Дрозд с открытым ртом, а его Таня откатилась куда-то в сторону. Излишне говорить, что все были голые, как северные скалы. Осторожно стряхнув с себя девок, я посмотрел в окно. Светло. Или еще вчера, или уже сегодня, но уж не ночь ни в коем случае. Наверное, сегодня. В голове тарахтели маленькие барабанчики, и я почему-то с ужасом подумал, что зря не взял с собой гуманитарные гондоны. Ведь вчера кого-то даже в задницу поимел... Хорошо бы хоть не Дрозда, хе-хе.
Нахватаюсь ведь заразы и подохну.
А и хрен с ним.
Я встал и принялся скакать на одной ноге между тел, надевая штаны. Разбуженный моими прыжками Дрозд – морда опухшая, всё хозяйство набок, изо рта слюни натекли – открыл один глаз и спросил:
– Что, утро уже?
– Давно.
– Фак твою муттер, мне ж на работу пора... – С этими словами он повернулся на правый бок, уткнувшись лицом в массивную грудь Тани, и немелодично захрапел.
Мне захотелось пнуть его в волосатую худую задницу, но я сдержался и пошел умываться.
Совмещенный санузел когда-то содержал в себе такие достижения прогресса, как унитаз и душ, но теперь они не работали. А то как же. Я поплескал в лицо холодной водой из ведра, отметил, что кто-то наблевал на пол, может, и я сам, с кем не случается, и вернулся в комнату.
– Доброе утро,