забулдыгам сидеть? – здраво рассуждал Валентин. – И потом – крыльцо не ваше. Оно часть города.
– Самое… чертежами это подтверждается… самое… кверх ногами…
Аптекарша продолжала скандалить, перечисляя грехи строителей. Трактором загородили всю витрину. Крыльцо аптеки превратили в питейное заведение. Приличным людям по дороге не пройти. Мало? Пусть найдут другое место для своих оргий!
Валентин пригрозил завести трактор и оставить с работающим двигателем прямо здесь до завтра. Посмотрев на его опухшее лицо, женщина в халате решила прекратить разговор и удалилась.
– Не люблю я этих врачей! – заявил электрик Ёжь.
Славик встрепенулся и тут же осведомился о причине такой неприязни.
– Работал я раньше на заводе, – охотно пояснил электрик, – и был он невероятно большой. Целыми днями бродил по нему да лампочки менял ящиками… И был у нас на заводе медпункт, можно даже сказать – больница своя. Всё ж таки несколько тысяч человек работают! Даже кабинет гинеколога был…
– Что за завод… самое… с гинекологом? Для вас, что ль… самое…
– Ничего не для нас! – обиделся Лёша и поправил кепку. – Там у нас и женщин много работало… Звонят мне, значит, оттуда и вызывают. Лампу надо поменять было. Иду, значит, и смотрю – красная лампочка не горит… В коридоре там две лампочки были – зелёная и красная. Если красная горит – никак заходить нельзя, потому как там, в кресле, может быть женщина голая…
– А ежели зелёная горит? Тогда кто голый? – спросил Валентин, с огорчением разглядывая опустевшую бутылку.
– Если зелёная горит – никого нет в кресле!.. Захожу я, значит, смело внутрь. И что вижу? – электрик Лёша выпучил глаза и широко развёл руки в стороны. Никто ничего не понял.
– Врач тебе радуется? – предположил Славик. – Наконец-то, мол, пришёл наш лампоносец!
– Нет. Сидит голая женщина в кресле и вот так, – Лёша снова широко развёл руки. – Смотрит на меня и молчит. А докторша ка-а-ак заорёт на весь завод! – Лёша немного помолчал и добавил: – Оказывается, у них именно красная лампочка перегорела…
Строители разразились таким отчаянным хохотом, что из соседнего домика высунулся дряхлый старик и принялся что-то кричать. В аптеке кто-то грозно гремел склянками.
– Что ж ты, такой-сякой, не дождался, пока зелёная лампочка-то загорится? – спросила старшая геодезистка с сигаретой, сдерживая улыбку.
– Дак я думал, что, может, зелёная как раз и перегорела-то, – пожал плечами Ёжь и заключил: – Ремонту не подлежит!
Персиков наконец заметил отсутствие самогона и помрачнел. Он принялся раскачиваться на крыльце и скорбно перебирать ногами в резиновых сапогах. Вид у него был, как у человека, стоящего возле занятой туалетной кабины в жестокой нужде.
– Эххх… самое… эхххх… мда-а-а… не было бы разговору… – переживал он, повесив голову и потирая уши обеими руками.
– Слушай, специалист, – сказал ему Славик. – Ты