едва коснулся пальцем плеча пожилого прислужника, одарив его плетением, «растворявшим» без остатка остеохондроз, грыжи, и большинство других заболеваний позвоночника, – тащи все, что наготовили повара.
Гарри вернулся на удивление быстро, и не один. За дворецким, вышагивающим с еще более царственной, чем обычно, осанкой, другой слуга катил сервировочный столик таких размеров, что заставленными на нем блюдами можно было накормить десяток таких команд, как экипаж «Эксплорера». Мастер не ждал ничего экстравагантного; после кухни райского Угла мира Ваалдам его трудно было удивить. Но, несмотря на свое вчерашнее объявление об осторожности, он все же пригласил слуг внутрь, в покои, и дальше – в ту самую комнату, где из артефактов Алекса вась Худоба оставались лишь кресло со столиком, да пустая чаша. Надломанная стрелка Сухого яда, и так и не прочитанная книга хранились в кармане Сумки, откуда достать их не мог никто, кроме хозяина. А без этих артефактов, жутко фонивших маной, стало ясно – чаша тоже была не из простых. В ней, в хрустале, или другом материале, медленно бродила Руна; единственная и замкнутая на себя. Мастер ночью попытался зацепить ее когтем, но результата не добился. Может – разбей он артефакт, который, несомненно, разлетелся бы на тысячи мельчайших граней, из которых, в общем-то, и была снаружи представлена эта емкость – и Руна поддалась бы расшифровке; заняла свое место в банке данных Умника. А пока…
– «Опять будешь есть один, – саркастически заявила Джесси, – давиться здесь, чтобы никто не услышал. Тогда бы уж командовал слугам нести все в спальню – там под одеялом и ел!».
Шеф не обиделся; понимал, что верная помощница пытается лишь добавить остроты в блюдо, которое он открыл, как только слуги исчезли за дверью.
– Ох, и жгучий ты перчик, Джесси, – довольно пошутил он, намазывая на тост масло, – как ты думаешь – это Гершвины сообщили слугам, что у нас… несколько необычный аппетит?
Помощница фыркнула; но о том, что Саша обзавелся еще и некоторой толикой мании величия, обозвав себя (точнее, собственный аппетит) во множественном числе, ляпнуть не посмела – сообразила, что Основной Носитель имел в виду не только, и не столько себя, но и ее, и Умника, и, главным образом, хомяка, который сейчас довольно урчал.
– А ребят попозже покормим – как только убедимся, что никто не подсыпал в это блюдо сонного порошка, или толченую стрелку Сухого яда, – пошутил Мастер, снимая крышку с очередного блюда, – ну, или попотчуем чем-нибудь более вкусным. О! Вот и они.
Первой на запахи местной стряпни, или шум, который все же создали слуги, хлопнувшие закрывающейся дверью, ожидаемо появились Гобл с Боблом. Их носы были сейчас распухшими, красно-зелеными. Видно было, что земная аллергия поселилась в них всерьез и надолго.
– Вылечу, – оптимистично заявил Саша, – вот избавимся от кошака, и сразу вылечу. А пока…
Он одарил гоблинов очередным целебным плетением; махнул рукой во второй раз – теперь