характера современной войны, поскольку все войны, в какой бы то ни было форме их проявления, ведутся за обладание ресурсами. Ментальные ресурсы выступают основной целью сетевых войн, а социальные – такого типа войны, ка преэмптивная.76 В связи с увеличением значения нематериальных ресурсов выживания и развития человеческих сообществ и с изменением характера современных войн – важнейшим ресурсом геополитического развития государств, а также обществ, являющихся для данных государств базовыми, выступает качество их политической элиты, т.е. личностный ресурс в коллективной форме его существования. В «горячих» войнах, которые ведутся исключительно в географическом пространстве, основным комбатантом является народ. Ресурсы географического пространства – природные (сырье, территория), природно-социальные (народонаселение, продукция сельского хозяйства) – материальны, наглядны и возможность их утраты воспринимается как угроза для физического выживания общества. В таких обстоятельствах, при наличии материальной, видимой угрозы, народ быстро психологически мобилизуется на ее отражение. Для осуществления отпора врагу в материальной форме ему только нужны адекватные данной угрозе политическая воля и политическое действие со стороны политической элиты данного общества. Таковое, как правило, и осуществляется под давлением общественного мнения извне и изнутри элиты, испытывающей примерно те же эмерджентные эмоции, что и народ (назначение Кутузова вместо Барклая де Толли, выдвижение Рокоссовского и Жукова для руководства ключевыми фронтами Великой Отечественной). В войнах, называемых сетевыми и преэмптивными, преобладают угрозы и разрушающие воздействия психолого-идеологического и экономического характера, в значительной степени скрытые от массового сознания. Сетевые и преэмптивные войны вследствие гетерогенности комбатантов и размытого, «непроявленного» характера не могут быть восприняты всем обществом, являющимся объектом такой войны, в качестве непосредственной угрозы его существованию. То, что реально представляет собой угрозу существованию данного общества как целостной экономической, психологической и идеологической системы, по большей части воспринимается массовым сознанием как возможность освобождения от определенных социальных комплексов: несвободы, бедности и т.п., т.е. как социальное благо. Основным оружием сетевых и преэмптивных войн являются не пушки, а интеллектуальные и социально-психологические аберрации, «социальные перевертыши». Выявление и квалификация актов сетевых войн – задача специальных служб. Если спецслужбы хорошо выполняют данные задачи и делают угрозы сетевых войн «видимыми» для правящей политической элиты, то санкция на применение спецслужбами и иными соответствующими структурами адекватного объема средств противодействия является уже ее функцией. Именно правящая политическая элита имплицитно обладает образованием,
