взгляд заставил Соню отпрянуть от окна, ей стало неловко, что она подглядывает. Когда девочка снова решилась выглянуть во двор, юноша уже исчез.
Через минуту в дверь постучали. В комнату вошел Ларри, которого Соня наконец-то смогла хорошенько рассмотреть: невысокого роста, худощавый, лет шестнадцати на вид. Бесцветные брови, светлые ресницы, белесые волосы, широкие скулы – удивительная внешность! В одежде как с чужого плеча: рубашка, свободно болтающиеся штаны. Еще большей несерьезности Ларри придавали шейный цветастый платок и серьга в ухе. Одеянием он походил на цыгана, а с виду вылитый китаец. Если бы Ларри заговорил на певучем восточном языке, Соня бы совсем не удивилась.
– Сегодня хорошая погода, – сказал Ларри абсолютно внятно и улыбнулся.
Он всё это время обдумывал, с чего начать разговор: потирал руки, шмыгал носом, топтался на месте.
– Должно же быть хоть что-то хорошее, – Соня непроизвольно вздохнула. – Что я съела?
– О, это всё моя сестра Асанна. Она заготавливает разные штуки для своих отваров: корешки, травы, червяков, пауков. Чего только не придумает.
– Я съела несъедобных червяков?
– Ну… почему же? Наверное, можно… – Ларри отвел взгляд.
– А… – Соня замялась. – Последствия?
– Э-э-э… – задумался китаец. – Я их не пробовал. Но тебе же сейчас намного лучше?
– Да.
– Но есть действительно хорошая новость, – Ларри расцвел улыбкой.
– Какая? – полюбопытствовала девочка.
– Эрвин очень удивился, когда понял, чего ты наелась. Мне кажется, он не доверял тебе. Ну, не верил, что ты потеряла память и ничего не помнишь. Но ты, – Ларри хмыкнул, – с риском для… – тут он понял, что брякнул лишнее, и попытался обобщить: – Ну, в смысле так неожиданно развеяла его сомнения. По мне, очень удачно получилось.
Китаец не смог устоять на месте и двинулся к двери, потом обратно и еще раз вдоль комнаты. Наблюдая за ним, Соня молчала. У нее складывалось противоречивое мнение об этом парнишке. С одной стороны, вроде приятный. С другой, слишком чудаковатый. Сонино отравление трактовал как способ получить доверие. И это так восхитило его, что от радости он забегал по комнате.
– Люблю обдумывать идеи, – сказал Ларри, будто отвечая на вопрос девочки, – рассматривать их с разных сторон.
«Ну, хорошо, – подумала Соня, – с разных, так с разных. Мои одноклассники бы это оценили. Так что, белый китаец Ларри, попробуем найти твое слабое место. Любишь поговорить? Отлично. У меня уйма вопросов».
– Почему Эрвин не хочет пройти Высотомер? – неожиданно спросила она.
Упс! Настроение Ларри резко сменилось. Он замер на месте, улыбка исчезла, взгляд застыл, даже серьга в ухе перестала раскачиваться. Кажется, Соня попала в яблочко.
– Ну… э-э-э… у… у него высокий болевой порог. И… ну… он не хочет, чтобы об этом стало известно. Он уже два года уклоняется от Высотомера, не желает, чтобы Совет Меры узнал его… мысли.
– Совет Меры – это какая-то Ильза? Эрвин ее о-очень боится.
– Ильза