тоже отрабатывали до соленого седьмого пота. Тем не менее это не делает спуск легким занятием даже для опытного скалолаза. Там требуется осторожность, физическая сила и немалое умение.
Мы уже миновали скалы, когда сержант Сухогоров догнал взвод и оказался в своем отделении. До того места, где нас должен был дожидаться младший сержант Катков, осталось совсем немного.
Звягинцев по-прежнему шел рядом со мной. Я уже в который раз посмотрел на карту, выведенную на монитор. По ней выходило, что больше половины пути до базы банды, расположенной в самом ущелье, были вроде бы проходимы для боевых машин пехоты. Но лучше было спросить об этом человека, уже проходившего этот маршрут, прощупавшего место, как говорится, своими ногами.
– Товарищ подполковник, судя по карте, БМП могут нас доставить достаточно глубоко в ущелье. Стоит их использовать? Как вы на такой вариант смотрите?
– А сам-то ты как думаешь, старлей?
– Я бы действовал по привычной схеме, поставил бы машины у ворот, в ущелье бы двинулся пешим строем, а где требуется, даже ползком, чтобы сохранить эффект неожиданности. БМП-3 мы всегда можем вызвать, и они поддержат нашу атаку огнем из пушек. Если прямо сейчас их сюда подогнать, то звук двигателей раньше времени нас выдаст.
– Все верно, – сказал подполковник и наклонил голову в знак согласия с моими аргументами.
– Еще вопрос, ответ на который вы можете и не знать. Как часто меняются на посту часовые?
– Знаю ответ. Днем всего две смены. С наступлением темноты – три. Эмир понимает, что ночью внимательность теряется быстрее. Как, впрочем, и сама жизнь. Но мне показалось, что Мухетдинов не слишком озабочен безопасностью своих людей. Хотя он и запрещал подчиненным совершать диверсии и теракты, чтобы не привлекать к себе внимание. Его дело – снабжать беспилотниками другие банды, активные. Потому его не искали и не беспокоили. Чем дальше это дело тянулось, тем Мухетдинов больше, как я понял, успокаивался. Хотя мое бегство могло изменить ситуацию. Но у меня был конфликт с одним из бандитов боевой группы. Тот обещал меня убить. Если бы мне не пришлось ликвидировать часовых при уходе, то эмир мог бы подумать, что так оно и вышло. Этот тип меня пристрелил и хорошо спрятал тело.
– Человека вашей комплекции сложно убить, а еще труднее тело спрятать, я думаю.
– Я сам угроз не слишком опасался, тем более что и эмир был на моей стороне. Он считал меня нужным для себя и совершенно не опасным человеком.
– Почему не опасным?
– В банде есть опытный и хорошо обученный хакер. Судя по нескольким замечаниям Мухетдинова, этот тип собрал на меня данные. Эти сведения из моей официальной легенды были занесены в картотеку МВД Ставропольского края. Эмир считал меня человеком, находящимся в бегах, поскольку я был объявлен в международный розыск за нападение на инкассаторскую машину. Предполагалось, что я с большими деньгами уехал за границу. Я заранее знал про хакера и потому ничего из этих данных эмиру не сообщил. Но он сам докопался. Хотя я и допускаю, что это вовсе не работа хакера. Кто-то из осведомителей