связями в верхах, командиром отдельного разведывательного отряда никто стать не сможет. Такую должность надо еще заслужить. Звягинцев сделал это.
– Готов, товарищ подполковник! – сообщил я. – Прикажете поднимать взвод?
– Подожди, сначала я тебя в курс дела введу, потом посоветуемся.
Несмотря на большущую разницу в званиях, он тоже относился ко мне, как я понял, с уважением. Подполковник признавал за мной большой боевой опыт.
Наверное, стоит сказать, что опыт бывает разным. Он свой у любого военного человека. Не каждый боевой офицер может быть толковым разведчиком. Не всякий разведчик обязан уметь командовать даже взводом в боевой обстановке.
Официально я тоже считаюсь военным разведчиком. Но у нас существует своя градация.
В низшем звене есть, например, так называемые маршрутники. Перед выводом агента за границу они прощупывают ситуацию в тех районах этого государства, где ему предстоит работать, изучают различные жизненные мелочи. Их может интересовать, допустим, стоимость проезда на автобусе от одного населенного пункта до другого.
Потом все эти данные, полученные от них, изучаются в аналитическом центре разведуправления. Его сотрудники дают конкретные рекомендации человеку, выводимому за границу.
Агенты чаще всего проваливаются на мелочах, которые они должны были бы знать. Чтобы выяснить эти детали, и существуют маршрутники, самая низшая категория разведчиков. Обычно они состоят из завербованных уголовников, граждан той самой страны, в которой и предстоит работать агенту.
Наши подразделения выполняют иные задачи. Мы призваны проводить, предположим, разведку боем, чтобы прощупать силы противника на каком-то участке, определить количество и месторасположение его огневых точек. Проходим мы и подготовку в глубоком вражеском тылу, где можем и данные собирать, и работать как классические диверсанты.
Именно эта забава среди нас, офицеров спецназа ГРУ, считается самой интересной и привлекательной. Ее вполне можно назвать даже нашим любимым делом, хотя мало кому из нас удавалось заниматься им от всей души, в полном объеме. Для этого следует принимать участие в полномасштабной войне. А такая в последний раз была в Чечне. Завершилась она еще до того, как я по окончании училища пришел служить в спецназ.
Тем не менее я всегда готов к выполнению любого приказа, а пока же чаще всего занят уничтожением в горах банд, не добитых в Сирии и Ираке и пришедших на территорию моей страны. Обычно эти подонки представляются как фанатики ислама. На самом же деле их в первую очередь интересуют деньги.
У меня во взводе в разное время служили несколько верующих мусульман. Нормальные, хорошие парни. Мнение о представителях этой религии сформировалось у меня на их примере. Бандиты, действующие в горах Дагестана или любой другой республики Северного Кавказа, здесь были совершенно ни при чем.
– У тебя карта района есть? – спросил Евгений Андреевич, опускаясь на тот самый камень, на котором я раньше сидел,