этом есть смысл, – согласилась Зола. – А его врач здесь. Горди ходит к нему на прием раз в месяц.
– Ты знаешь его фамилию?
– Нет. Я пыталась выведать ее у Горди, но ничего не вышло.
– Ладно, – согласился Марк. – Но это потом, а пока нужно найти Горди.
Они пили кофе и сокрушались по поводу невозможности разыскать друга в большом городе. Официантка подошла к их столику и поинтересовалась насчет завтрака. Они отказались – ни у кого не было аппетита.
– Есть идеи? – спросил Марк, обращаясь к Золе.
Она отрицательно качнула головой:
– Толковых нет. За последнюю неделю он исчезал дважды. Первый раз сел в нью-йоркский поезд и отсутствовал три дня. Когда вернулся, особо ничего не рассказывал, сказал только, что шел по следу Великого Сатаны. Думаю, он с кем-то там, в Нью-Йорке, встречался. Потом день-другой оставался дома, бо́льшую часть времени мы были вместе. Он много пил и много спал. А потом я пришла с работы – а его опять нет. Два дня он не давал о себе знать. Это тогда он нашел того преподавателя, которого вышибли из Фогги-Боттом.
– Ты знала, чем он занимается? – спросил Тодд.
– Нет. Два дня тому назад он заперся в своей квартире и не хотел меня видеть. Наверное, именно тогда он сдвигал мебель и устраивал схему на стене.
– Насколько хорошо ты осведомлена о его состоянии? – поинтересовался Марк.
Зола глубоко вздохнула и, поколебавшись, ответила:
– Только все это между нами, ребята, понимаете? Он заставил меня поклясться, что я никому не скажу.
– Да ладно тебе, Зола, конечно, между нами, мы же заодно.
Она боязливо осмотрелась по сторонам, словно кто-то мог подслушивать, потом начала:
– В минувшем сентябре я нашла у него таблетки и спросила, от чего они. Он разговорился. Биполярное расстройство диагностировали у него еще во время учебы в колледже, но он никому об этом не сказал, даже Бренде. Правда, позднее с ней все же поделился, так что она знает. Соответствующая терапия и лекарства прекрасно держали его в форме.
– Я ничего даже не подозревал, – вставил Марк.
– И я тоже, – сказал Тодд.
– С людьми, страдающими биполярным расстройством, это бывает сплошь и рядом: в определенный момент они начинают верить, что больше не нуждаются в лекарствах. Они прекрасно себя чувствуют, и у них появляется убежденность, что они могут отлично обходиться без лечения. Таким образом, они прекращают принимать свои таблетки, состояние их стремительно ухудшается, и зачастую они прибегают к самолечению. Именно это случилось и с Горди, хотя, надо признать, у него было много и других проблем. Вся эта катавасия с юридической школой, невозможность найти работу, долги, и в довершение ко всему он почувствовал, что его настойчиво подталкивают к женитьбе. Ко Дню благодарения он уже был плох, но прилагал неимоверные усилия, чтобы скрыть это.
– Почему ты нам не сказала?
– Потому что он бы мне этого не простил. Горди считал, что сумеет быть мужчиной и справится со всем этим. И надо сказать, что бо́льшую