помог мальчику подняться, и они вместе отвели его в свою комнату, волоча под руки по лестнице, и уложили на кровать. Влад, убедившись, что приступ не повторяется, вышел из комнату, обтер ладонью пот с шеи и седеющих висков и пошел спускаться по лестнице, чтобы покурить, но тут ручка двери повернулась.
– … Полежи, дорогой, пусть голова успокоится. Если почувствуешь себя хуже – сразу поедем в больницу… – доносился ласковый голос, выходящей из комнаты жены.
У Влада отлегло от сердца – она больше не злиться. Он с сожаленьем улыбнулся, глядя на нее, но Милана, поймав его взгляд тут же поменялась в лице. Такой исходящей от нее холодности Влад еще ни разу не испытывал… У него внутри тут же все свело и болью отозвалось в конечностях. Этот момент длился мучительно долго в его понимании, пока жена не прошла мимо, не обмолвившись и словом. А он так и остался стоять на месте, поняв, что совершил огромную глупость.
Под тяжким грузом он не мог двинуться около пяти минут. «Что же теперь? Признать ее правоту? Или стоять на своем? Кто тут виноват? Мы оба… Почему ей так сложно поверить меня? Почему я не могу понять, за что они так со мной? Так много времени прошло, а меня останавливают только сейчас? Только сейчас ей хватило смелости сказать мне все в лицо… Что ее сдерживало столько времени? Любовь? Но нет брака без взаимных упреков и поддержки. И где здесь любовь, когда получаешь такой удар под дых…»
Он спустился вниз и решил закончить начатое – собраться с мыслями за парой затяжек. «Пускай все видят и осудят – пустые наговоры. А Милана? Что ж, пусть хоть здесь меня поймет».
Влад подошел к крыльцу, но на его месте уже сидела жена. Над ее головой струился дым. Она услышала его шаги и как он замер за ее спиной.
– Думаешь, что во всем прав лишь ты. Думаешь, все тобой сделанное, останется безнаказанным, будет все, как задумал… Никто не найдет твои сигареты… Но любая правда и последствия всякий раз всплывают. Только поздно. И ты спотыкаешься так, что расшибаешь лоб в кровь. И начинаешь ругаться, что никто не остановил тебя раньше. Но на самом деле ты просто не слышал, что тебе говорили. И обижался на правду.
Милана тяжело вздохнула после недавних слез.
– Прости, я… Я делал все возможное для нас. Для нас всех. Но ведь ничего еще не кончено, ничего плохого не случилось.
– Знаю. Но я боюсь, всегда боялась, что эта твоя деятельность закончится ничем.
– Леон обещал только хорошее.
– Леон… Леон не может знать все наперед. Я, конечно, тоже надеюсь, что весь твой план сработает, буду только рада. А если нет? Все полетит к чертям, – она досадно опустила голову на колени. – Тогда весь пройденный год окажется пустышкой. Мы останемся ни с чем.
– Не бойся, – Влад присел рядом и приобнял жену.
– Почему? Почему ты так ничего и не понял. Не понял, что рисковать нельзя. Что это не шутки! На кону здоровье сына, который мучается все сильней день ото дня! Все писательство – это пустые надежды! – Влад отстранился. – Ты только и можешь,