они всей семьей сидели за столом, и никто не предъявлял никому претензии. Они уважали и любили друг друга.
Глаза во тьме
Той бойни не было конца,
И близко смерть подкралась…
Во тьме горящие глаза…
И мало жить осталось.
Война. Залпами тысячи орудий она оставила зияющую дыру, наверное, в каждой семье нашей страны, нашей Родины. Из поколения в поколение, из уст в уста передается множество историй, рассказов, случаев тех далеких, пропитанных горечью и гарью, лет. Если их собрать все вместе можно создать потрясающую книгу, которая сможет воссоздать события давно ушедших, но не забытых дней. В моей семье не осталось людей, прошедших войну, но память о них продолжает жить. Эта история прошла через несколько поколений. Моя бабушка сохранила ее в своей памяти, чтобы поведать своим детям и внукам, а я хочу рассказать всему миру.
Деревня была небольшой, всего одна улица, которая словно стрела, пронизывала насквозь пустоту белоснежных мертвых полей. Сорок домов-избушек, стояли стройной линией, некоторые уже давно покосились от старости.
Чинить было некому. Мужчины ушли на фронт. На хрупкие плечи женщин, детей и стариков легла непосильная ноша выживания в жестоких зимних условиях. Чтобы обогреться, женщины рубили дрова недалеко в лесу, загружали в сани и сами везли в деревню. Лошадь была всего одна. Конь Орлик. Он сопровождал всех по очереди.
Устинья уже давно привыкла к такой жизни. Конечно, в первые военные месяцы было тяжело. Известий от отца, ушедшего на фронт, давно не приходило, а мать она не знала с самого рождения. Деревня стала ее большой семьей, поэтому она сама заготавливала сено, чтобы прокормить скудный скот, рубила дрова и таскала их на себе, пахала и сеяла. Все, что пожинали, тут же забирали в города, чтобы кормить мужчин. Но девушка прекрасно понимала, что сдаваться нельзя, деревне необходим каждый рабочий человек. Прошло уже два года, и деревня потихоньку привыкала к такому образу жизни, даже детвора стойко помогала взрослым, работая до самой ночи. Вот только к холоду невозможно было привыкнуть, мороз пробирал насквозь до костей.
Сегодня Орлик был со своей любимой хозяйкой, они понимали друг друга. В лес глубоко не заходили, поэтому дорога до деревни не была долгой, но она доставляла удовольствие обоим. В пути девушка могла спокойно подумать, отключиться от этой жестокой реальности, пропитанной слезами. Посильнее укутавшись в телогрейку, она поудобнее устроилась в санях.
– Эх, Орля, какая же сегодня погода, прям как из стихотворения, как оно там…, – девушка улыбнулась и потерла ладони. – Ах, вспомнила… Мороз и солнце, день чудесный! Именно чу-де-сный, – Устинья проговорила это слово по слогам, с каким-то особым наслаждением выделяя каждый. – Сейчас бы гулять и гулять, играть в снежки, лепить снеговиков.
Орлик поднял уши и фыркнул, слегка замедлив темп.
– Эх, я помню, что идет война, но я хочу, чтобы это оказалось сном. Страшным сном. Я сейчас ущипну себя и тут же проснусь.
Устья на мгновенье замолчала, Орлик почувствовал