с помощью самогипноза, тем не менее, даже маленькая частичка этой веры, заставляла меня вставать и продолжать движение вперед. Сколько времени я блуждал по окрестностям, не помню, да и засечки на дубинке давно перестал делать. Да и сами дубинки сменил не один десяток, последняя была с вставленными в ударную часть острыми осколками какого-то крепкого минерала, найденного мною у отдельно стоящей каменной гряды. За многие месяцы, проведённые здесь, а по самым скромным прикидкам прошло уже не менее двух лет, я научился довольно сносно срезать себе выросшую гриву на голове, поскольку длинные волосы сильно мешали в стычках со всевозможной нечистью. Борода, к счастью, как росла жиденько, в мои двадцать четыре года, так и осталась такой же, на подобии как у Арамиса из «Трёх мушкетеров», поэтому особых хлопот не доставляла. Одежда и обувь имела вид, как у дикаря из первобытного племени, но, тем не менее, была вполне удобной. Впрочем, это всё не существенно. Главное было то, что я, совершенно неожиданно, в одном из своих походов, встретил настоящего живого человека.
Это был мальчик лет двенадцати. Он стоял у скалы, выдвинутой чуть в сторону от основной горной гряды, и делая странные жестикуляции руками, напоминающими плетение узоров в воздухе, отбивался от группы различных мерзких тварей. Причём тварей валяющихся в округе мертвыми, было значительно больше, чем нападающих, да и те наполовину были искалечены. Первое, что пришло в голову, было желание помочь, как мне казалось, попавшему в беду ребёнку. Я, с диким криком, бросился на оставшихся недобитков, и, со звериным остервенением размахивая своей дубиной, начал, как орехи крушить черепа тварей, превращая их в кровавое месиво из мозгов и костей. И когда по близости не осталось ничего живого, поднял взгляд на стоящего рядом мальчика. Он стоял на том же месте, правда глаза у него были круглыми от удивления и чем дольше он на меня смотрел, тем больше были его глаза, а открытый рот готов был упасть до груди. Одет он был довольно опрятно, можно даже сказать, шикарно одет. Правда покрой напоминал скорее платья времён короля Артура, но смотрелся чрезвычайно элегантно, с добавлением какой-то простоты, от которой внешний вид только выигрывал. Сам я, немного ошалевший от такой встречи, от волнения не зная, что сказать, просто подошел чуть ближе к нему. Мальчишка первый начал разговор, проговорив что-то на непонятном мне языке и видя по моей физиономии, что я ни черта не понимаю, попытался что-то спросить видимо уже на другом языке. Перебрав их, штук пять, он молча уставился на меня, не переставая при этом удивляться.
– Привет! Меня зовут Андрей! А как тебя? – начал я хотя бы для того, чтобы он не посчитал меня за глухонемого.
Он опять с удивлением посмотрел на меня, и надолго задумался. Было ощущение, что он пытается что-то вспомнить или найти в своей голове какую-то важную для него информацию. Прошло, наверное, около пяти минут, и вдруг он выдал