сделать этого ребёнка, она не хотела.
Во время их ссоры в машине он называл её такими словами, каких она никогда в жизни и не слышала, и, конечно, ничем их не заслужила. В чём была причина его внезапного бешенства, она не могла понять.
Девушка вспоминала их последний диалог, стараясь уловить причину или хотя бы намёк на причину того, что произошло…
– Милый, ты не устал за рулём, – всего лишь заботливо поинтересовалась она.
– Не устал?! – вдруг в небе грянул громом его ответ. – Конечно, я устал, как последняя собака, четыре часа уже кручу баранку! Зачем я тебя мерзавку только послушал! Надо было лететь на самолёте! Ты специально так захотела, блин, чтобы я приехал уставшим к твоим родителям, чтобы они подумали, что я лох! Ты всегда была эгоистичной стервой!..
Он продолжал свой бранный монолог в подобном тоне ещё минут пятнадцать. Скверных слов в её адрес было не перечесть. Большего ужаса она не слышала в своей жизни. Она не понимала, что происходит.
В конце концов, не выдержав, возмущённо, но без оскорблений, сказала:
– Я поняла, ты просто боишься ехать к моим родителям, потому что на самом деле не любишь меня и не хочешь быть со мной! Для чего тогда ты настоял на ребёнке, на знакомстве с родителями, на свадьбе? Я предлагала подождать и не спешить.
После чего гром только усилился.
– Это ты меня не любишь и никогда не любила, шалава! Как ты можешь такое говорить, скотина! Да я люблю тебя больше жизни, блин! Я готов вот сейчас убить себя в этой машине после таких слов! Ты из тех, кто заманивает мужчин в свои нежные капканы, а потом издевается и бросает! Ты только что надругалась над моими чувствами! Я не хочу больше жить! Убирайся из машины сейчас же, я хочу разбить себе морду и превратиться в грязное кровавое пятно на асфальте, чтобы меня сожрали потом птицы!
Он остановил машину и, не дав сказать ей ни слова, вытолкнул на дорогу. Машина тронулась с места с бешеной скоростью.
Она осталась на асфальте. Они больше не виделись.
Стоя на краю моста, девушка вспоминала свои чувства в тот момент. Боль, жалость, непонимание, обида. А главное – потерянность. Она не знала, как дальше жить. Она не хотела ребёнка, не хотела жизни без него.
Вся её до этого блестящая жизнь была не на краю моста, а уже смотрела на неё по ту сторону воды. Её жизнь была кончена с окончанием того пути на машине. Осталось только оформить эту смерть официально, осталось соединить образ и реальность.
– Наш ребёнок уходит в мир иной вместе со мной! Ты никогда о нём не узнаешь, если больше не любишь меня!
Один шаг… пустота… вода… нет дыхания… точка.
«Один шаг… вода… нет дыхания… точка», – эту фразу Алехандро писал с особым упоением, чувствуя касание каждого пальца клавиш печатной машинки. Он закончил очередной свой рассказ из цикла «Про женское страдание».
Мы в жаркой Испании. Алехандро – молодой и очень привлекательный писатель, который пишет под псевдонимом Суфримьентос.
Ему досталось огромное состояние от родителей, которые погибли в автокатастрофе, когда ему было двадцать два. Молодому человеку остался великолепный