Весь вечер граф провел в мучительном ожидании знакомства, но розовощекий муж, как нарочно, не отдалялся от заметно скучавшей Татьяны. Она пила шампанское и рассеянно наблюдала за пошловатыми эстрадными номерами.
На Павла тем временем наседала дикторша с телевидения. Ее пережженная завивкой рыже-черная коса расплелась и при каждом движении оставляла на лацкане его клубного пиджака похожие на медную проволоку волосы.
– Ну признайтесь, граф, вы врете, что никогда не видели меня, – с придыханием настаивала дикторша. – Такое в этой стране невозможно! Давайте сегодня вместе посмотрим, как я выгляжу в ночной программе. Представляете, какой вас ждет восторг! Вы будете ласкать мое тело и при этом наслаждаться моим изображением на экране…
– Действительно, прелестно. К сожалению, я только обустраиваюсь и пока не купил телевизор…
– Но хоть кровать-то у вас имеется? – перебила его обладательница пережженной косы.
– Да. Но она сегодня занята.
– Кем?!
– Мною.
– Ну и шутник вы, граф! – обиженно фыркнула фурия. – Со мной мечтают переспать сто миллионов телезрителей.
– Надеюсь, они выдвинут из своих рядов более достойного, чем я.
– Черт с тобой! Жаль, что у меня нет денег на такси. Я бы ни секунды здесь не задержалась.
Павел незаметно вытащил из кармана пиджака стодолларовую купюру и вложил ее в суетливую ладошку дикторши. Та сделала вид, что не заметила, и лишь жеманно сказала: «Ладно, вернемся к моему предложению, когда купишь телевизор».
Павел встал и направился к столу, за которым сидела Татьяна. Она не глядела на него, но как только он поравнялся с ее спиной, произнесла несколько нараспев:
– Неужели самый изысканный мужчина в этом зале покидает нас?
Застигнутый врасплох, Павел чуть не налетел на седую голову ее мужа, мгновенно вылезшую из-за царственной спины и вперившуюся в него своими огромными очками, в которых с негодованием полыхали отраженные люстры.
– Оказывается, не один я зеваю на этих посиделках, – скромно ответил Павел.
– Давайте развлекаться вместе, – предложила она и легко отстранила голову бывшего мужа. – Котик, отвали-ка отсюда. От тебя веет скукой, как от полного собрания сочинений.
Павлу показалось, что розовощекий человечек провалился под стол. Царица его мечты указала на освободившееся место:
– Садитесь и рассказывайте, кто вы, откуда и почему вас так домогаются женщины?
– Меня? – еле вымолвил Павел.
– Ах, не прикидывайтесь, вы же не артист. Впрочем, из всех мужчин я более или менее сносно отношусь именно к артистам. Они все сволочи. С бабскими характерами, завистливые, продажные, но зато могут сыграть нечто героическое. Остальные и на это не способны. Итак, вы не артист. Тогда кто же?
– Граф Павел Нессельроде, – с достоинством представился он.
Татьяна хихикнула и легким жестом поднесла руку для поцелуя. «Это