Мушкетер на мгновенье задумался: «Сигиньяк, Сигиньяк…, что-то знакомое? Где-то я слышал это имя?» Вполне вероятно, что любой другой человек, включая самых проницательных господ, мог бы не вспомнить незнакомого имени, которое было услышано мельком, лишь раз в жизни, но только не Арамис. В его голове, словно луч света, прорезавший мглу, пронеслись слова де Тревиля: «…в этой истории замешаны трое анжуйских дворян…де Сигиньяк, де Ро и де База…». Мушкетер попытался взять себя в руки. Многозначительно глянув на де Лишара, он подал знак следовать за ним и, стараясь не выдать себя спешкой, вернулся в конюшню.
Оказавшись на пороге, шевалье остановился, позволив привыкнуть глазам к полумраку. Но силуэт одинокого незнакомца не ускользнул от наблюдательного Сигиньяка, подозрительность которого заставила взяться за эфес шпаги. Виконт замер, что, в свою очередь, насторожило мушкетера. Они молча глядели друг на друга, оценивая возможности как собственные, так и противника. Время потеряло обычный счет. Мгновенья превратились в минуты. Мерные удары пульса отозвались в ушах, заглушая голоса анжуйцев, слышавшиеся из-за соломенной горы, откуда-то из глубины помещения. Арамис незаметно послабил пряжку плаща, чтобы с легкостью избавиться от неудобной, стесняющей движения одежды. Жиль, не отводя глаз, беззвучно, на мягких ногах, отступил, заняв выгодную позицию. Послышался шелест извлекаемой из ножен стали, призвавшей противников броситься друг на друга. Искры, высекаемые клинками, разлетались в разные стороны. Дворяне кружили, неистово хрипя, намереваясь поразить один другого смертоносным жалом клинков.
Гаспар, напуганный подобным оборотом, сполз, укрывшись за ворохом сена, судорожно дрожащими руками пытаясь поджечь фитиль. Через несколько мгновений анжуйцы и мушкетеры сошлись в узком проходе конюшни. Звон стали, проклятия, ржание напуганных лошадей наполнили ветхую постройку. Прогремел выстрел из аркебузы, дополнив разнообразие звуков едким пороховым дымом. Д'Юзак, схватившись за пробитое пулей плечо, повалился в корыто, наполненное овсом.
Неожиданность и напор непременно вносят смятение в расположение врага. Выстрел, что повлек за собой потери, ослабил напор мушкетеров, ретировавшихся и укрывшихся за деревянными перегородками. Замешательство противника побудило де Ро к стремительной атаке. Он бросился вперед и в молниеносном выпаде поразил одного из врагов. Барон де Лишар вскрикнул, схватившись за продырявленный живот. Луи не останавливаясь, развивая успех, ринулся на мушкетеров, не успевших приспособиться к бою в кромешной тьме, ведь единственный подвешенный к балке фонарь был предусмотрительно разбит Гийомом. Удар де База рукояткой даги пришелся в лицо Брюкола, отчего тот отпрянул к стене и незамедлительно получил смертельный укол в сердце. Мушкетер с пробитой грудью сполз по стене, растянувшись на покрытом соломой полу. Арамис отступал не столько под натиском Сигиньяка, сколько видя своё тяжелое положение, оказавшись в меньшинстве. Он пятился к тому месту, где притаился Гаспар. Слуга, ещё